Н. В. ГОГОЛЬ
РЕВИЗОР
Комедия в пяти действиях
На зеркало неча пенять,
Коли рожа крива.
Народная пословица
Характеры и костюмы
Замечания для господ актеров
Антон Антонович Сквозник-Дмухановский. Городничий, – уже постаревший на службе и очень неглупый по-своему человек. Взяточник. Ведет себя очень солидно. “Черты лица его грубы и жестки. Как у всякого, начавшего тяжелую службу с низших чинов”.
Одет в мундир.
Жена городничего Анна Андреевна. “Провинциальная кокетка, еще не совсем пожилых лет”.
Иван Александрович Хлестаков, чиновник лет двадцати трех. Тоненький, глуповатый – “без царя в голове”. “Говорит и действует без всякого соображения… Речь его отрывиста, и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно”. Одет по моде.
Осип, пожилой слуга Хлестакова. Умнее своего барина. Молчалив. Одет в серый сюртук.
Судья Аммос Федорович Ляпкин-Тяпкин. Прочитал пять или шесть книг и поэтому “несколько вольнодумен”.
Попечитель богоугодных заведений Артемий Филиппович Земляника. Толст и неповоротлив, при этом суетлив и услужлив. Проныра и плут.
Действие первое
Городничий собрал всех значительных в городе лиц у себя в доме.
Городничий. Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор.
Аммос Федорович. Как ревизор?
Артемий Филиппович. Как ревизор?
От своего знакомого получил городничий письмо с предупреждением: едет ревизор с секретным предписанием и даже, может быть, инкогнито (без объявления должности и фамилии). Может быть, поселился уже где-нибудь тайком и тайно расследует “грешки” каждого.
Аммос Федорович принимает выражение “грешки” на свой счет и начинает оправдываться: “Грешки грешкам рознь, я вот беру взятки – но чем? Борзыми щенками!”
Чиновники делают разнообразные предположения о цели ревизии: хотят разведать, нет ли где измены.
Городничий отмахивается: какая может быть измена, если “отсюда хоть три года скачи, ни до какого государства не доскачешь”. Антон Антонович раздает распоряжения каждому: привести в порядок вверенный ему участок деятельности. На больных надеть чистые колпаки, из приемных присутственных мест удалить “гусей с маленькими гусенками”, которых развели сторожа. Обратить внимание на заседателя, от которого постоянно “отдает водкою”.
Смотрителю учебных заведений обратить внимание на учителей: один корчит такие страшные рожи, что проверяющие думают, что он “вольнодумные мысли внушает юношеству”, другой (преподаватель истории), “объясняет с таким жаром, что не помнит себя”. Вот рассказывал об Александре Македонском, “сбежал с кафедры и хвать стулом об пол. Оно, конечно, Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать?”
Призванные городничим служащие приходят в страшное волнение: приедет грозный проверяющий. “А кто, скажет, здесь судья?” – “Ляпкин-Тяпкин”.
“А подать сюда Ляпкина-Тяпкина!”
Явившегося почтмейстера просят проверять все жалобы и донесения. Он соглашается – тем более, что он и так для развлечения читает письма и некоторые даже оставляет у себя – как художественную литературу.
По городу уже распространяются сплетни о приезде ревизора. Чрезвычайно взволнованные, прибегают два толстячка – Бобчинский и Добчинский. Они, постоянно перебивая друг друга (“Нет, Петр Иванович, это я первый сказал “Э”!”), рассказывают, что в гостинице вот уж вторую неделю живет “молодой человек приятной наружности в партикулярном платье (то есть не в мундире)”. Он “престранно себя аттестует”; говорит, что едет в Саратовскую губернию. Ни за номер, ни за еду не платит, а все забирает на счет… Не иначе, это ревизор и есть!
Городничий ужасается: за эти две недели высечена унтер-офицерская вдова, арестантам не выдают провизии, на улицах нечистоты…
Антон Антонович собирается с визитом в гостиницу, поспешно отдавая приказания мести улицы и приводить все в порядок: “разметать старый забор и поставить соломенную веху, чтобы было похоже на планировку… Чем больше ломки, тем больше означает деятельности градоправителя…”
Что еще? Сказать, что церковь, на которую были выделены средства, начала строиться, но сгорела… Предупредить полицейского Держиморду, чтобы поменьше давал волю своим кулакам… Ох, много грехов у городничего и его подчиненных…
Марья Антоновна и Анна Андреевна тоже в большом волнении из-за приезда ревизора: каков он? С усами? С какими усами? А глаза черные?
Действие второе
Гостиница. В комнате под лестницей на барской кровати валяется слуга Хлестакова Осип и разговаривает сам с собой. Мы узнаем, что хозяин его – человек пустой, служить не хочет, только “по прешпекту гуляет” и в карты играет, все деньги спустил, иногда и одежду продает на толкучем рынке.
Узнал бы об этом отец, что время от времени деньги присылает, – задрал бы рубашонку и всыпал бы горячих.
Еду в долг уже не отпускают – и у Осипа воет в желудке.
Появляется Хлестаков – по его разговору с Осипом и по монологам в одиночестве становится ясно, что он не вполне осознает тяжести своего положения. Ему грозит тюрьма, ему не на что доехать до дома, а он мечтает еще раз сыграть с тем пехотным капитаном, что обчистил его в карты за пятнадцать минут. Тоном капризного ребенка он требует обеда! Он же натура благородная. Не мужик какой-нибудь! Ему голодать нельзя!
Осипу удается выпросить у хозяина жидкого супчику и жесткого жаркого. Хлестаков бушует.
В этот момент является городничий.
Градоначальник думает, что молодой проезжающий хочет обмануть его – и заплатить ему нечем, и “старика отца приплел”. Нет, не обманешь! Это ревизор! Антон Антонович дает Хлестакову двести рублей “взаймы” – это первая взятка.
Городничий приглашает Хлестакова пожить в его доме и осмотреть “некоторые заведения в нашем городе”.
Хлестаков соглашается.
Действие третье
Дочь и жена городничего ждут новостей. Является Добчинский и рассказывает о “ревизоре”: “Сначала он принял Антона Антоновича немного сурово, да-с: сердился и говорил, что в гостинице все нехорошо, и к нему не поедет, и что он не хочет сидеть из-за него в тюрьме, но потом, как узнал невинность Антона Антоновича и покороче разговорился с ним, тотчас переменил мысли и все пошло хорошо…”
Анна Андреевна с дочерью велят приготовить комнату для гостя и начинают спорить из-за нарядов:
– Машенька, нам нужно заняться туалетом. Он столичная штучка. Как бы чего-нибудь не осмеял… Надень голубое, потому что я хочу надеть палевое…
– Маменька! Вам не идет палевое! Для этого глаза должны быть совсем темные!
– А разве у меня не темные глаза? Я и гадаю про себя всегда на трефовую даму!
– Ах, маменька, вы больше червонная дама…
Тем временем Хлестакова возят по богоугодным заведениям, угощают пышным обедом и уверяют, что все в городе держится “честностью и порядком”: “больные прямо, как мухи, выздоравливают”.
Хлестаков простодушно расспрашивает, где в городе можно поиграть в карты.
Городничий видит в этом подвох и лживо заверяет, что “и слуху нет о таких обществах. Я карт в руки не брал, даже не знаю, как играть в эти карты…”.
В доме городничего Хлестаков начинает напропалую хвастать перед дамами:
– Начальник отделения со мной на дружеской ноге!.. Один раз меня приняли даже за главнокомандующего! Солдаты выскочили из гауптвахты и сделали ружьем!.. Литераторов часто вижу. С Пушкиным на дружеской ноге. Бывало, часто говорю ему: “Ну что, брат Пушкин?”
“Да так, брат, – отвечает, бывало так как-то все…” Большой оригинал.
…Моих, впрочем, много есть сочинений: “Женитьба Фигаро”, “Роберт Дьявол”, “Норма”… У меня легкость необыкновенная в мыслях. Хлестаков утверждает, что и “Юрий Милославский” его.
Марья Антоновна выражает сомнение:
“…Там написано, что это господина Загоскина сочинение?”
Хлестаков не теряется: одно сочинение – точно Загоскина, а вот другое с тем же названием – это его.
Остановить фантазию подвыпившего Хлестакова уже нельзя. Он начинает рассказывать о балах, которые он дает: “На столе, например, арбуз – в семьсот рублей арбуз. Суп в кастрюльке прямо на пароходе приехал из Парижа… Я всякий день на балах”. В передней, когда он еще не проснулся, “графы и князья толкутся и жужжат там, как шмели… Иной раз и министр… Один раз я даже управлял департаментом… Курьеры, курьеры, курьеры… можете представить себе тридцать пять тысяч одних курьеров! О! Я шутить не люблю… Во дворец всякий день езжу. Меня сам государственный совет боится… Меня завтра же произведут сейчас в фельдмарш…”
Казалось бы, трудно не заметить, что столичный гость врет. Но провинциальные чиновники перепуганы до заикания.
А вот дамы приятно воодушевлены. Мать и дочка, как только Хлестакова препроводили отдыхать, начинают спорить – на кого этот ревизор смотрел.
Действие четвертое
Чиновники собираются в доме городничего. Их общая мысль одна: надо “подсунуть”, то есть дать взятку. Пусть каждый сделает это с глазу на глаз. Но первому идти страшно… Вдруг разгневается?
Первым к проснувшемуся Хлестакову заходит Ляпкин-Тяпкин.
Он необычайно нервничает:
“Деньги в кулаке, а кулак-то весь в огне…”
Хлестаков, завидев деньги, тут же просит их взаймы. Ляпкин-Тяпкин успокаивается: ревизор “берет” – и “значит, город наш!”.
К Хлестакову один за другим являются почтмейстер, Лука Лукич (смотритель училищ), Земляника, который торопится очернить в глазах “ревизора” всех остальных чиновников: “почтмейстер ничего не делает, судья ездит только за зайцами, а все дети Добчинского, даже девочка маленькая, – вылитый судья”.
Бобчинский обращается с просьбою по приезде в Петербург сказать “всем там вельможам разным, сенаторам и адмиралам, что вот, ваше сиятельство или превосходительство, живет в таком-то городе Петр Иванович Бобчинский”.
Хлестаков всех выслушивает, у всех берет деньги (в общей сумме за тысячу перевалило!) и обо всех думает: “Очень хороший человек”.
А с другой стороны, Хлестаков заключает: “Экое дурачье!” Он пишет хвастливое и колкое письмо в Петербург своему другу Тряпичкину: пусть он обсмеет (“общелкает”) провинциальные нравы в газете, раз уж пописывает статейки.
Как ни легкомыслен Хлестаков, он начинает догадываться, что его принимают за кого-то другого.
Осип тоже пришел к этой мысли и рекомендует уехать поскорее, пока “кто-нибудь другой не наехал”. И лошадей бы хороших дали, пока не прознали, кто они есть на самом деле.
К Хлестакову приходят на поклон местные купцы – “челом бить вашей милости”. Они жалуются на грубость (за бороды хватает!), взяточничество и прямой грабеж городничего. Давать “что следует: на платья супружнице его и дочке – мы против этого не стоим”, но градоначальник велит снести ему домой все, что ему только приглянется. Просто приходится при его приближении товар прятать! Разбойник! Телесными наказаниями угрожает!
Хлестаков обещает разобраться – и привычно просит взаймы. Купцы деньги уже собрали – и отдают с поклонами.
Приходит жаловаться и унтер-офицерская вдова, которую высекли “по ошибке”, и слесарша – у нее мужа не по закону забрали в солдаты.
Хлестаков выпроваживает новых просителей. В комнату заходит Марья Антоновна.
Столичный гость начинает за ней приударять, уверяя, что сгорает от любви. Падает на колени – и тут появляется маменька: “Ах, какой пассаж!”
Разгневанная Анна Андреевна велит дочке выйти. Хлестаков находит, что жена городничего “тоже очень аппетитна, тоже недурна”. И падает на колени уже перед нею: “Мы удалимся под сень струй…”
Вбегает дочка: “Ах, какой пассаж!”
Маменька не показывает своего смущения, а напротив – начинает выговаривать дочке: “Что за манеры! Никакой солидности в поступках! Тебе есть примеры – перед тобою мать твоя…”
Хлестаков просит у Анны Андреевны руки ее дочери.
Городничий, узнав о визите купцов, приходит к Хлестакову оправдываться: его оболгали! Унтер-офицерская вдова “сама себя высекла”. Купцы все врут!
Жена с торжеством объявляет, что высокий гость только что просил руки их дочери. Так что теперь городничему никакие жалобы не страшны! Пусть благословит молодых.
Городничий: “Да благословит вас Бог, а я не виноват”.
Тут же после сватовства Хлестаков уезжает – буквально на один-два дня “к дяде”. Городничий дает ему еще денег “взаймы” и свой самый лучший персидский ковер – чтобы в дороге было удобно.
Хлестаков нежнейшим образом прощается с матерью и дочкой.
Действие пятое
Городничий с супругой мечтают о переезде в Петербург, о чинах и орденах, о блестящей жизни. Антон Антонович скликает к себе купцов, бранит их и требует надлежащих поздравлений (то есть подношений) к свадьбе Марьи Антоновны.
Чиновники являются поздравить городничего с “необыкновенным счастием”, при этом про себя желая ему пропасть и провалиться.
Впопыхах вбегает почтмейстер с распечатанным письмом в руках. Из этого письма ясно, что ревизор – вовсе не ревизор. В этом послании Хлестаков делится со своим другом Тряпичкиным наблюдениями над местной публикой: городничий “глуп, как сивый мерин”, почтмейстер “подлец, пьет горькую”, Земляника “совершенная свинья в ермолке”. Кроме того, из письма абсолютно ясно, что Хлестаков не знатен, не богат и вообще – плут. И ведь не догнать его – самых лучших лошадей дали.
Городяичий(в сердцах). Вот смотрите, смотрите, весь мир, все христианство, все смотрите, как одурачен городничий! Дурака ему, дурака, старому подлецу!
Начинают выяснять, кто первый объявил мошенника ревизором. Подступают в Добчинскому и Бобчинскому…
В комнату входит жандарм.
Жандарм. Приехавший по именному повелению из Петербурга чиновник требует вас сей же час к себе. Он остановился в гостинице.
Немая сцена.
“Вся группа, вдруг переменивши положение, остается в окаменении”.
(2 votes, average: 3.00 out of 5)РЕВИЗОР