ВОСКРЕСЕНИЕ

Л. Н. ТОЛСТОЙ

ВОСКРЕСЕНИЕ

Очень важны в романе эпиграфы из Евангелий.

Матф. Гл. XVIII. Ст. 21. Тогда Петр приступил к нему и сказал: Господи! сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? до семи ли раз?

22. Иисус говорит ему: не говорю тебе: до семи, но до семижды семидесяти раз.

Иоанн. Гл. VIII. Ст. 7…кто из вас без греха, первый брось на нее камень.

Весна. На тюремном дворе свежий, живительный аромат полей, принесенный ветром в город. Но в коридоре и камерах – затхлый удручающий тифозный воздух.

Вызывают Катерину

Это невысокая и очень полногрудая молодая женщина в сером халате, надетом на белую кофту и на белую юбку. Из-под белой косынки выпущены колечки вьющихся черных волос. Белое лицо, очень черные, блестящие, несколько подпухшие, но очень оживленные глаза, из которых один косил немного.

Маслова была дочь незамужней дворовой женщины, которая рожала каждый год и чувствовала облегчение, когда дети умирали.

Шестой ребенок – девочка, прижитая от цыгана, была здоровенькая, хорошенькая. Старая барышня взяла ее к себе. Так она и выросла при двух старых барышнях – полугорничная, полувоспитанница.

Называли ее – Катюша. “Она шила, убирала комнаты, чистила мелом образа, жарила, молола, подавала кофе, делала мелкие постирушечки и иногда сидела с барышнями и читала им”.

За нее сватались, но она ни за кого не хотела идти, чувствуя, что жизнь ее с теми трудовыми людьми, которые сватались за нее, будет трудна ей, избалованной сладостью господской жизни.

Племянник старых барышень соблазнил Катюшу, что не потребовало особых усилий, поскольку она влюбилась в него. На прощание сунул ей сторублевую бумажку и уехал. Через пять месяцев она поняла, что беременна.

Разругавшись с барышнями, Катюша перебралась в город. Там она родила легко, но заразилась родильной горячкой. Ребенок умер. С деньгами Катюша обращаться не умела и вскоре осталась без средств.

Началась череда перемен: работать прачкой Катюша ленилась, в прислугах она подвергалась преследованию мужей, братьев или сыновей хозяек, и потому скатилась, переходя от одного мужчины к другому, на положение проститутки.

Подчинилась медицинскому осмотру и получила желтый билет (удостоверение, заменяющее проститутке паспорт). Ей казалось, что это более высокая ступень, нежели прачка.

Она поступила в публичный дом и стала вести ту жизнь, которая для многих женщин кончается “мучительными болезнями, преждевременной дряхлостью и смертью”.

Решающим аргументом было для Масловой то, что ей посулили, будто она сможет заказывать себе любые модные платья.

Так прожила Катюша шесть лет.

Князь Дмитрий Иванович Нехлюдов, тот самый племянник, который соблазнил ее, живет покойной жизнью дворянина. Автор подспудно противопоставляет его душистое мыло, душистое белье, душистое (довольно жирное) тело и даже полученное им “пахучее письмо” затхлости арестантской, где пребывает Маслова.

Нехлюдов – перспективный жених. За ним “охотится” княжна Корчагина, желая выйти за него замуж. Кроме того, у него связь с замужней женщиной.

Нехлюдов нигде не служит, он живет на доходы с имения. Правда, его как дворянина периодически призывают заседать в суде и заниматься другой общественной деятельностью.

В суде присяжных Нехлюдов ощущает свое превосходство над всеми только на основании того, что у него самый модный костюм и самое чистое белье. Ему странно, что не все осознают это превосходство.

В суде присяжных собраны и купцы, и дворяне. И многие из них посещают те “веселые дома”, где только шесть месяцев назад “работала” Катюша Маслова.

С делом большинство из них ознакомились поверхностно или вовсе не ознакомились. Даже прокурор что-то спешно выписывает перед самым слушанием.

Автор подробно описывает зал суда и процедуру принятия присяги, в самих деталях демонстрируя ее торжественную фальшь.

Катюша своей яркой женственностью, полною грудью, черными глазами и завитками волос привлекает внимание всех мужчин.

Нехлюдов узнал Катюшу, хотя сейчас она зовется “проститутка Любка”. Дмитрий “весь был поглощен ужасом перед тем, что могла сделать та Маслова, которую он знал невинной и прелестной девочкой десять лет тому назад”.

Катюшу обвиняют в том, что она в сговоре с коридорным гостиницы и его сожительницей с целью ограбления отравила купца и забрала у него деньги и перстень, который позднее пыталась продать.

В том, что она украла деньги, Катюша не признается, а в том, что подсыпала порошок – да.

– Он все не отпускал меня, – помолчав, сказала она. – Измучилась я с ним. Вышла в коридор и говорю Симону Михайловичу: “Хоть бы отпустил меня. Устала”. А Симон Михайлович говорит: “Он и нам надоел. Мы хотим ему порошков сонных дать; он заснет, тогда уйдешь”. Я говорю: “Хорошо”. Я думала, что это не вредный порошок. Он и дал мне бумажку. Я вошла, а он лежал за перегородкой и тотчас велел подать себе коньяку. Я взяла со стола бутылку финь-шампань, налила в два стакана – себе и ему, а в его стакан всыпала порошок и дала ему. Разве я бы дала, кабы знала.

Нехлюдов вспоминает свою жизнь у тетушек: ранний еще до рассвета подъем, купание в реке. Прогулки по полям, чтение и работа над студенческим сочинением… Чистая, насыщенная жизнь!

“В то время Нехлюдов, воспитанный под крылом матери, в девятнадцать лет был вполне невинный юноша. Он мечтал о женщине только как о жене. Все женщины, которые не могли, по его понятию, быть его женой, были для него не женщины, а люди”.

Чувство его к Катюше было чистым, поэтическим. Игра в горелки, черные, как мокрая смородина, глаза, поцелуй под кустом белой сирени… Он давал ей читать свои любимые книги – особенно ей нравилось “Затишье” Тургенева.

“Он был уверен, что его чувство к Катюше есть только одно из проявлений наполнявшего тогда все его существо чувства радости жизни, разделяемое этой милой, веселой девочкой…

Тогда он был честный, самоотверженный юноша, готовый отдать себя на всякое доброе дело, – теперь он был развращенный, утонченный эгоист, любящий только свое наслаждение”.

С тех пор как Нехлюдов поступил в военную службу, он предался “сумасшествию эгоизма”.

Животное начало задушило в нем начало духовное.

В ночь после светлого пасхального Воскресения он зашел к Катюше в девичью и унес на руках к себе. “Воспоминание это жгло его совесть”.

На заседании присяжных Нехлюдов более всего волнуется, чтобы Катюша не узнала его. При обсуждении дела присяжные путаются и, желая облегчения участи Катюши, неправильно формулируют свое заключение, забыв дописать “без намерения лишить жизни”.

Катюшу приговорили к четырем годам каторги.

Нехлюдов пытается узнать о возможности апелляции, но ему дают понять, что это дело почти безнадежное.

Он посещает дом Корчагиных – и Мисси, которая метит в его невесты, и ее мать кажутся ему безнадежно, отвратительно фальшивыми. Он понимает, что отвращение к ним – это отвращение к самому себе.

Явившись к прокурору с просьбой облегчить судьбу Катюши, Нехлюдов говорит то, чего не нужно бы говорить:

– Я обманул ее и привел в то положение, в котором она теперь. Если бы она не была тем, до чего я ее довел, она и не подверглась бы такому обвинению. Я хочу следовать за нею и… жениться.

Катюша же Маслова вспоминает, как, узнав, что беременна, хотела броситься под поезд, но толчки будущего ребенка остановили ее. Вот только с этой страшной ночи она перестала верить в добро.

Нехлюдов добился свидания. В комнате для свидания было шумно, вольные и заключенные перекликались через две решетки, между которыми ходили надзиратели.

Просить прощения, говорить о главном в такой ситуации довольно сложно. Смотритель соглашается предоставить Нехлюдову и Масловой свидание в отдельном помещении.

При этом свидании Нехлюдов видит, как страшно изменилась Катюши. Она не только примирилась со своим положением проститутки, она даже гордится им.

Мир состоит из мужчин, которые желают ее, – значит, она очень важный в обществе человек.

Нехлюдов приносит Катюше прошение о пересмотре дела, которое она должна подписать. Объявляет он и о своем решении жениться на ней. Катюша на деньги, что получила от содержательницы публичного дома, купила водки, которой поделилась со своими сокамерницами. От этого она раздражена и развязна.

– Ты мной хочешь спастись, – говорит она. – Ты мной в этой жизни услаждался, мной же хочешь и на том свете спастись! Противен ты мне, уйди!

Однако позднее Катюша обещает князю не пить больше вина. Он устраивает ее сиделкой в детское отделение тюремной больницы, где пожат больные дети отбывающих наказание матерей.

Нехлюдов по просьбе Катюши, а потом и по велению собственной души начинает заниматься делами и других заключенных: несправедливо обвиненных, политических, отправленных в тюрьму просто потому, что просрочены паспорта.

На некоторое время отправляется князь в свое имение, где предпринимает решительные шаги к тому, чтобы отдать землю крестьянам.

Приехав в Петербург, он посещает различных влиятельных лиц, ходатайствуя не только о смягчении участи Катюши, но и о других заключенных.

Дело Масловой рассматривается в Сенате, и приговор остается без изменений. Каторга! Нехлюдов видит всю ложь и равнодушие государственного правосудия. Он твердо решает ехать за Катюшей в Сибирь. Иногда ему страшно: а вдруг там, в Сибири, он разуверится в правоте своей?

Возвратившись в Москву, Дмитрий первым делом направляется в тюремную больницу. Ему говорят, что Катюшу выгнали из сиделок и вновь перевели в острог, так как она “завела шашни с фершалом”.

– Освобожден ли я теперь именно этим ее поступком? – спросил Дмитрий себя.

Но как только он задал себе этот вопрос, он тотчас же понял, что, сочтя себя освобожденным и бросив ее, он накажет не ее, чего ему хотелось, а себя, и ему стало страшно”.

На самом деле это фельдшер заигрывал с Катюшей, а она оттолкнула его так, что из шкафа с аптечной посудой полетели склянки.

Маслова не стала оправдываться перед князем, она догадывалась, что он ей не поверит.

Нехлюдов улаживает свои дела с землей и крестьянами, в одном имении оставив за собой половину дохода, прощается с сестрой Наташей, которая когда-то так понимала его юношеские мечты о благе, а теперь, будучи замужем за пошлым человеком, стала такой приземленной.

В июльскую жару каторжники отправляются в путь. С некоторыми идут жены и дети. На вокзале один из каторжных умирает от солнечного удара – слишком непривычна была нагрузка на человека, просидевшего полгода или больше в полумраке острога.

Каторжная женщина в вагоне начинает рожать, но никому до этого нет дела – пусть родит, а там посмотрим.

Нехлюдов на вокзале прощается с сестрой и уезжает следующим поездом. Он едет третьим классом (в общем вагоне) вместе с Тарасом – мужем той женщины, которая собирается родить.

Когда в вагон входит большая партия рабочих, Нехлюдов помогает им рассесться и уступает одному из них свое место. Рабочие дивятся странному барину. А Дмитрий вспоминает, как одна пустая и кокетливая знатная женщина говорила по-французски восхищенно о ком-то таком же пустом и бесполезном: “О, это человек большого света!”

И Нехлюдов думает о рабочих: “Настоящие люди большого света – это они!”

“Партия, с которой шла Маслова, прошла около пяти тысяч верст. До Перми Маслова шла по железной дороге и на пароходе с уголовными, и только в этом городе Нехлюдову удалось выхлопотать перемещение ее к политическим…

Переезд до Перми был очень тяжел для Масловой и физически, и нравственно. Физически – от тесноты, нечистоты и отвратительных насекомых, которые не давали покоя, и нравственно – от столь же отвратительных мужчин, которые, так же как насекомые, хотя и переменялись с каждым этапом, везде были одинаково назойливы, прилипчивы и не давали покоя…

Маслова особенно подвергалась этим нападкам и по привлекательности своей наружности, и по известному всем ее прошедшему. Тот решительный отпор, который она давала теперь пристававшим к ней мужчинам, представлялся им оскорблением и вызывал в них против нее еще и озлобление”.

“После развратной, роскошной и изнеженной жизни последних шести лет в городе и двух месяцев в остроге с уголовными жизнь теперь с политическими, несмотря на всю тяжесть условий, в которых они находились, казалась Катюше очень хорошей. Переходы от двадцати до тридцати верст пешком при хорошей пище, дневном отдыхе после двух дней ходьбы физически укрепили ее; общение же с новыми товарищами открыло ей такие интересы в жизни, о которых она не имела никакого понятия. Таких чудесных людей, как она говорила, как те, с которыми она шла теперь, она не только не знала, но и не могла себе и представить.

– Вот плакала, что меня присудили, – говорила она. – Да я век должна Бога благодарить. То узнала, чего во всю жизнь не узнала бы.

Она очень легко и без усилия поняла мотивы, руководившие этими людьми, и, как человек из народа, вполне сочувствовала им. Она поняла, что люди эти шли за народ против господ; и то, что люди эти сами были господа и жертвовали своими преимуществами, свободой и жизнью за народ, заставляло ее особенно ценить этих людей и восхищаться ими”.

Особенно большое влияние оказывают на Катюшу Мария Павловна, генеральская дочь, которая отказалась от всех привилегий своего сословия ради блага рабочих, и серьезный Симонсон, который полюбил Маслову.

Катюша живо откликается на эту платоническую любовь и старается просто всем помогать и “быть хорошей”.

Нехлюдов изыскал возможность проникнуть в барак политических. Там живут все очень дружно, заботятся друг о друге, женщины наводят чистоту, мужчины стараются приобрести продукты. Политические забрали к себе маленькую девочку, чья мать умерла на этапе, и все нежно любят ее – словно дочку.

Симонсон отзывает Нехлюдова в сторону и сообщает ему, что хотел бы жениться на Масловой – он любит ее прежде всего как много страдавшего человека и хочет облегчить ее положение.

Нехлюдов говорит, что решать должна сама Катюша, но брак с Симонсоном для нее – определенно благо. Однако князь ощущает, что предложение Симонсона как бы умаляет его собственный подвиг.

“Если бы она вышла за Симонсона, присутствие его становилось ненужно, и ему нужно было составлять новый план жизни”.

В беседе с Нехлюдовым Катя прячет глаза, говоря, что она, каторжная, не пойдет замуж ни за князя, ни за Симонсона, так как не хочет портить им жизнь.

По приходе этапа в большой сибирский город Нехлюдов заходит на почтамт и там получает письмо: прошение на высочайшее имя удовлетворено и каторжные работы заменяются Катюше поселением. Они с Нехлюдовым могут поселиться вместе.

Перед получением этого письма Нехлюдов был в гостях у генерала и молодая, некрасивая, но милая генеральская дочь показывала ему двух своих детей – и это семейное счастье больно зацепило князя. Женившись на Кате, он никак не мог бы завести детей, учитывая ее прошлое.

Нехлюдов вызывает Катю, чтобы объявить ей о письме.

“Я жить хочу, хочу семью, детей, хочу человеческой жизни”, – мелькало у него в голове.

Катя все для себя решила: она будет верной спутницей Симонсона – это особенный человек. Но главное – она хочет освободить Нехлюдова, любя и жалея его.

Нехлюдов читает Евангелие, и такой ясной представляется ему “мысль о том, что единственное и несомненное средство спасения от того ужасного зла, от которого страдают люди, состояло только в том, чтобы люди признавали себя всегда виноватыми перед Богом и потому не способными ни наказывать, ни исправлять других людей. Ему ясно стало теперь, что все то страшное зло, которого он был свидетелем в тюрьмах и острогах, и спокойная самоуверенность тех, которые производили это зло, произошло только оттого, что люди хотели делать невозможное дело: будучи злы, исправлять зло… Ответ, которого он не мог найти, был тот самый, который дал Христос Петру: он состоял в том, чтобы прощать всегда, всех, бесконечное число раз прощать, потому что нет таких людей, которые бы сами не были виновны и потому могли бы наказывать или исправлять…

С этой ночи началась для Нехлюдова совсем новая жизнь не столько потому, что он вступил в новые условия жизни, а потому, что все, что случилось с ним с этих пор, получало для него совсем иное, чем прежде, значение. Чем кончится этот новый период его жизни, покажет будущее”.