Любое произведение литературы неразрывно связано с той страной, в которой родился и вырос его автор. Писатель творит национальный духовный мир с высоким сознанием своей ответственности, своего писательского призвания и общественного долга. В этом заключается творческая свобода.
Но если мы посмотрим на историю России, то увидим, что творческая свобода нередко оборачивалась для писателей преследованиями и даже изгнанием. Особенно когда писатель направлял свои обличительные стрелы против власти и тех, кто олицетворял эту власть. Уже в
И первым писателем, на которого обрушился княжеский гнев, был киево-печерский игумен Феодосий. Затем было смещение митрополита Иллариона – автора “Слова о законе и благодати”, ссылка в Тмутаракань летописца Никона.
Так служение литературе с момента своего зарождения приобретает в России черты жертвенничества и мученичества. И последующие столетия лишь подтверждают это: автор “Моления” Даниил был заточен, Максим Грек переводился из одной монастырской тюрьмы в другую, протопопа Аввакума и его друга Епифания сожгли за “великие на царский дом хулы”. Эти примеры сами по себе уже как бы предсказывали будущие преследования за гневные обращения к власти Радищева, Пушкина, Чаадаева, Лермонтова, Рылеева, Льва Толстого, Достоевского и других.
Писателей подвергали опале, отправляли в ссылку, заточали в тюрьмы.
Писатели всегда были олицетворением нации, лучшими представителями национальной интеллигенции. Но после октября 1917 года вождь большевиков Ленин сказал: “Интеллигенция – это г…но!”. И этот вывод на многие годы определил отношение новой власти к писателям и их творчеству.
Но были в России и другие писатели – те, кто оказался в 1918 году на знаменитом “философском пароходе”. Они вынуждены были покинуть родную страну, чтобы уже никогда не вернуться обратно. И новая власть пыталась вычеркнуть их имена из истории страны.
А сегодня мы заново открываем для себя имена, за которыми трагическая судьба, трагическое творчество и трагическое прошлое нашей родины.
Одним из них является имя Владимира Набокова. Его творческая и жизненная судьба во многом типична для тех русских писателей, которые оказались в эмиграции. Но есть в ней и отличительная особенность: почти никто из писателей русской эмиграции так и не стал французским, немецким или английским писателем.
Набоков им стал – известным американским писателем, творчество которого до сих пор остается неразгаданной тайной. И как от трагедии Софокла “Царь Эдип” существует понятие “Эдипов комплекс”, так после романа Набокова “Лолита” в среде американских профессиональных психоаналитиков -“комплекс Лолиты”.
Набоков пришел в русскую литературу на излете “серебряного века” как поэт. Его тогда называли “поэтическим старовером” – за необыкновенную приверженность к классической поэтической традиции.
Несмотря на критику, Набоков и не думал меняться. Он оставался самим собой, хотя родился в один день с Шекспиром и ровно через сто лет после Пушкина. И это удивительное совпадение он любил подчеркивать на протяжении всей жизни.
Его отец был известным юристом и одним из основателей партии народной свободы – кадетской. До революции Набоков успел закончить Тенишевское училище, в котором царил дух внесословной демократичности и которое славилось высоким уровнем преподавания. А вскоре после революции семья оказалась в Крыму, где отец некоторое время был министром юстиции. Но весной 1919 года на грузовом греческом судне “Надежда” семья Набоковых покидает пределы России, чтобы никогда уже не вернуться обратно.
Осознание потери всего, чем была Родина для Набокова, пришло в Кембридже, где он учился с 1919 по 1922 год. Именно в это время Набоков, по меткому выражению критиков, начинает разрабатывать золотые копи ностальгии, которых ему хватит на всю последующую жизнь.
В 1922 году Набоков поселился в Германии. В 20-е годы Берлин являлся литературной и интеллектуальной столицей русской эмиграции. И в том же году произошло в жизни Набокова трагическое событие, которое потрясло писателя настолько, что он впервые поставил под сомнение веру в Бога: на одном из эмигрантских собраний был убит его отец, заслонивший своей грудью П. Милюкова от пули монархиста.
Вместе с тем, берлинский период в жизни Набокова стал самым плодотворным в творческом плане. Здесь были написаны произведения, которым суждено было стать вехами русской эмигрантской литературы: “Машенька”, “Защита Лужина”, “Приглашение на казнь”, “Дар”. Одновременно в берлинской и парижской прессе печатались его стихи, романы, переводы, рассказы, рецензии.
В 1937 году Набоков переехал в Париж. По признанию самого писателя, роман “Дар” стал завершением его “романа” с русским языком и литературой. В 1940 году он перебрался за океан, а в 1945 году стал гражданином США.
С этого времени закончился русский период его творчества и начался американский, когда он стал писать на английском языке.
Еще в европейский период жизни за границей агенты НКВД пытались уговорить Набокова вернуться в Россию. Писатель отказался от представившейся возможности. Мне кажется, он понимал или предвидел, какая участь ему уготована.
В 1960 году Набоков снова перебрался в Европу. Он поселился в Швейцарии, где и умер в Лозанне в 1977 году. Можно почти с уверенностью сказать, что образ Родины, образ России – осознанно или бессознательно – не покидал Набокова всю жизнь.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)Творческая трагедия русского писателя в XX веке