Поэма “Двенадцать” формально не входит в блоковскую “трилогию”, но, связанная с ней многими нитями, она стала новой и высшей ступенью его творческого пути. “Во время и после окончания “Двенадцати”,- свидетельствовал поэт,- я несколько дней ощущал физически, слухом, большой шум вокруг – шум слитный “. И еще:”…Поэма написана в ту исключительную и всегда короткую пору, когда проносящийся революционный циклон производит бурю во всех морях – природы, жизни и искусства”.
Вот эта “буря во всех морях” и нашла
Символична и вся система образов поэмы – от первого до крайне неожиданного последнего. Сам автор “Двенадцати” отказался от попыток рационально-логического объяснения своего произведения.
Многие в поэме ошеломляюще неожиданно. “Мерцающий” смысл поэмы не подчиняется законам линейной логики – это, пожалуй, одно из главных свойств смыслопораждения в поэме. Резкое противопоставление двух миров – “черного” и “белого”, старого и нового – с полной определенностью выявляется в первых двух главах поэмы: в первой главе – сатирические зарисовки обломков старого мира и готовые исполнить свой долг. С другой стороны – в их психологии еще живы и отчетливо выражены настроения стихийной, анархической “вольницы”
Запирайте этажи,
Нынче будут грабежи!
Отмыкайте погреба –
Гуляет нынче голытьба!
Вся сюжетная линия – нелепое убийство одним из красногвардейцев своей любовницы Катьки – тоже в большой степени отражает неуправляемость поступков красногвардейцев и вносит в ее колорит трагическую окраску. Блок видел в революции не только ее величие, но и ее “гримасы”; свое восприятие революции он выразил в статье “Интеллигенция и революция”.
Человеку, впервые читающему поэму “Двенадцать”, несомненно, будет непонятно окончание поэмы.
Так идут державным шагом –
Позади – голодный пес,
Впереди – с кровавым флагом,
И за вьюгой не видим,
И от пули невредим,
Нежной поступью надвьюжной,
Снежной россыпью жемчужной,
В белом венчике из роз –
Впереди Иисус Христос.
Финальный образ Христа не просто многозначен, но и создан соединением противоречащих друг другу характеристик. Поэтому он не поддается рассудочной расшифровке.
Многозначна и семантика “цветовых” деталей образа Христа: “кровавый флаг” вызывает ассоциации не только с цветом революционных знамен, но и с пролитой кровью, “белый венчик из роз” может быть истолкован как деталь аллегорического образа мадонны или как принадлежность похорон, как символ забвения и ухода, в конечном счете,-смерти.
Революционная стихия подается Блокам в освещение двух не сочетающихся правд. С одной стороны, это правда внешнего раскрепощения социальных низов. С другой стороны – это правда духовного освобождения от унизительной власти низменно-телесного в человеке, от биологических инстинктов, от бойцовских рефлексов. Носитель этой правды отсутствует вплоть до последнего явления.
Они, персонажи поэмы, остаются грешниками на продуваемой ветрами земле, он – над ними и независим от них, над вьюгой, хаосом и над историей. Земля и небо остаются разобщенными.
В композиции персонажей поемы тот же принцип контраста и дисгармонии. Участники патруля – низы общества, голытьба. Их обрисовка – минимум заостренных, экспрессивных деталей.
Тот же принцип “портретирования” господствует в обрисовки Ваньки, Катьки, в коротких характеристиках периферийных персонажей . Предельный случай контраста зарифмован в конце: “Голодный пес” и “Иисус Христос”. Убийство Катьки, в центре поэмы – стихийный акт, не являющийся для убийц преступлением только потому, что они – “дети природы”, воплощение глубинных “низменных” стихий, для них не существует нравственных норм.
Динамика поэмы – резкость острых стилевых столкновений. Принцип цветового или ритмического контраста, сбоя. Смещения заявлен уже первой строфой
Черный вечер.
Белый снег.
Ветер, ветер!
На ногах не стоит человек.
Ветер, ветер –
На всем божьем свете!
Автор часто чередует стихотворные размеры, а местами и отказывается от них. В этом проявляется общий ритмический принцип поэмы; приме раешного стиха, использованного в поэме
Старушка убивается – плачем,
Никак не поймет, что значит,
На что такой плакат,
Такой огромный лоскут?
Сколько бы вышло портянок для ребят,
А всякий – раздет, разут
Поэма политична и многоголосна. В единое художественное целое объединены автономные, почти свободные стихи, каждый из которых имеет свою интонацию, размер, тему: выкрики, призывы, частушка; многие строфы обрываются на полуслове. Повторяющаяся пауза играет очень важную роль в поэме: она создает ощущение огромного пространства, насыщенного грозового воздуха.
Свобода, свобода,
Эх, эх, без креста!
Тра-та-та!
Холодно, товарищи, холодно!
-А Ванька с Катькой – в кабаке
так же повторение можно выделить на протяжении нескольких частей поэмы в следующих строках: “революционный держите шаг!”Неугомонный не дремлет враг!”. Это характеристика красногвардейцев.
Лексика поэмы отличается вызывающей злободневностью: политический и блатной жаргон, смешение высокого и низкого стиля, подчеркнутый отказ от интеллигентщины . В поэме звучат интонации марша, городского романса, частушки, революционной и народной песни, лозунговых призывов. И все это настолько органично слилось в единое целое, что Блок в день завершение поэмы, 29 января 1918 года, дерзнул пометить в своей записной книжке: “Сегодня я – гений”.
Поэма Блока собирает важнейшие мотивы его творчества: страшного мира, разбушевавшейся стихии, наконец, надежды на мистическое преображение жизни. Однако, автор отказывается приводить эти мотивы “к общему знаменателю”, примирять контрастные начала, он резко сталкивает “низкое” и “высокое”, действительность и мечту.
Настоящий художник не уходит из жизни бесследно. “Мы умираем, а искусство остается”,- заметил Блок на торжественном собрании, посвященному Пушкину. Блока нет, но его богатейшее наследство с нами. Его стихи во многом трагичны, потому что трагичным было и его время. Однако поэт сам утверждал что не “угрюмство “-суть его творчества.
Она в служении будущему. И в своем последнем стихотворение “Пушкинскому дому” поэт снова напоминает нам об этом
Пропуская дней гнетущих
Кратковременный обман,
Прозревали дней грядущих
Сине-розовый туман.
“Если вы полюбите мои стихи, преодолейте их яд, прочтите в них о будущем”
А. Блок.
(2 votes, average: 3.50 out of 5)Поэма “Двенадцать” формально не входит в блоковскую “трилогию”