Краткое содержание В. В. Набоков Ада, или Страсть

В. В. Набоков

Ада, или Страсть

“Ада” – это грандиозная пародия на разные литературные жанры: от романов Льва Толстого через цикл Марселя Пруста “В поисках утраченного времени” до фантастики в духе Курта Воннегута. Действие романа проходит в стране, которая возникла из предположения, что Куликовская битва закончилась победой татаро-монголов и русские, спасаясь, устремились в Северную Америку – с потомками этих переселенцев, живущими в Амероссии в середине XIX в., мы и знакомимся. А на месте России раскинулась, укрывшись

за Золотым занавесом, загадочная Татария.

Все это находится на планете Антитерра, у которой есть планета близнец Терра Прекрасная – хотя в ее существование верят в основном сумасшедшие. На карте Терры Амероссия естественным образом распадается на Америку и Россию. События на Антитерре – это запоздалое отражение событий на Терре. Отчасти поэтому в XIX в. попадают телефоны, автомобили и самолеты, комиксы и бикини, кинофильмы и радио, писатели Джойс и Пруст и т. д.

Но главное в том, что все это сочинено Ваном Вином, полагающим, что реальный мир – всего лишь яркие события, вспыхивающие в его памяти. Он начал писать воспоминания в 1957 г., в возрасте восьмидесяти семи лет, а закончил в 1967 г. Память Вана причудлива: он смешивает жизнь со снами, искусство с жизнью, путается в датах; его представления о географии почерпнуты из старинного глобуса и ботанического атласа.

После смерти Вана рукописью занялся некто Рональд Оринджер. Он снабдил текст своими пометками и ввел в него замечания, возникавшие у главных героев по ходу чтения рукописи, – в какой-то мере это помогает понять, как все было на самом деле. Книгу предваряет генеалогическое древо семьи Винов и предуведомление о том, что почти “все люди, названные по имени в этой книге, умерли”.

Часть первая открывается перифразом знаменитого начала “Анны Карениной”: “Все счастливые семьи счастливы, в общем-то, по-разному; все несчастные, в общем-то, похожи друг на друга”. Действительно, семейное счастье, описываемое в “Аде”, весьма своеобразно. В 1844 г. в семье генерала Дурманова родились сестры-близнецы Аква и Марина.

Красавица Марина стала актрисой, правда, не слишком талантливой. Пятого января 1868 г. она играла Татьяну Ларину, и ее на пари между двумя актами соблазнил Демон Вин, тридцатилетний роковой красавец и манхэттенский банкир. Их страстный роман кончился через год из-за Марининых измен. А двадцать третьего апреля 1869 г. Демон женился на менее привлекательной и слегка тронувшейся умом Акве. Зиму сестры провели вместе на швейцарском курорте Эксе: там у Аквы родился мертвый ребенок, а Марина спустя две недели, первого января 1870 г., родила Вана – его записали как сына Демона и Аквы.

Через год Марина вышла замуж за кузена Демона – Дэна Вина. В 1872 г. на свет появилась ее дочь Ада, настоящим отцом которой был Демон. В 1876 г. родилась Люссет – возможно, уже от законного мужа.

Большая часть жизни бедняжки Аквы проходит в лечебницах. Она зациклена на Терре Прекрасной, куда собирается после смерти. На последней стадии болезни все утрачивает свой смысл, и в 1883 г. Аква кончает самоубийством, наглотавшись таблеток, Ее последняя записка обращена к “милому, милому сыну” Вану и “бедному Демону”…

В первых числах июня 1884 г. осиротевший Ван приезжает на каникулы в Ардис – в гости, так сказать, к тете Марине . Подросток уже испытал первую платоническую любовь и приобрел первый сексуальный опыт . Встречу в Ардисе Ван и Ада потом вспоминают по-разному: Ада считает, что Ван все придумал, – скажем, в такую жару она ни за что не надела бы врезавшийся в память брату черный жакет.

Жизнь в Ардисе напоминает усадебный быт русских помещиков: здесь говорят по-русски и по-французски, поздно встают и обильно ужинают. Ада, забавное и не по годам развитое создание, изъясняется высокопарно, по-толстовски, “эффектно манипулируя придаточными предложениями”. Она битком набита сведениями о насекомых и растениях, и Вана, мыслящего абстракциями, порой утомляют ее конкретные знания. “Была ли она хорошенькой в свои двенадцать?” – размышляет старик и вспоминает “с той же мукой юношеского счастья, как завладела им любовь к Аде”.

На пикник по случаю двенадцатилетия Ады ей разрешают надеть “лолиту” – длинную юбку в красных маках и пионах, “неведомых миру ботаники”, по высокомерному заявлению именинницы. На пикнике Ван демонстрирует свой коронный номер – хождение на руках . Ада, как Наташа Ростова, исполняет русскую плясовую; к тому же ей нет равных в игре в скрабл.

Умея скрещивать орхидеи и спаривать насекомых, Ада плохо представляет себе соитие мужчины и женщины и долго не замечает признаков возбуждения у кузена. В ночь, когда все уезжают смотреть на горящий амбар, дети познают друг друга на старом плюшевом диване в библиотеке. Летом 1960 г. девяностолетний Ван, “берясь за сигарету с коноплей”, спрашивает: “А ты помнишь, какие мы были отчаянные… и как изумлен я был твоей невоздержанностью?” – “Идиот!” – отзывается восьмидесятивосьмилетняя Ада. “Сестра, ты помнишь летний дол, Ладоры синь и Ардис-Холл?..” – стихи эти задают главную мелодию роману.

Любовная страсть тесно связана со страстью библиофильской, благо библиотека Ардиса составляет четырнадцать тысяч восемьсот сорок один том. Чтение Ады под строгим контролем , но зато Ван может свободно пользоваться библиотекой. Юным любовникам быстро опротивела порнография, они полюбили Рабле и Казанову и прочитали вместе уйму книг с одинаковым восторгом.

Однажды Ван просит восьмилетнюю кузину Люсетт специально для него выучить за час одну романтическую балладу – это время необходимо им с Адой, чтобы уединиться на чердаке.

Солнечным сентябрьским утром Ван покидает Ардис – ему пора продолжать учебу. На прощание Ада сообщает, что одна девочка в школе влюблена в нее. В Ладоге Ван по совету Демона знакомится с Кордулой, в которой подозревает влюбленную в сестру лесбиянку.

Воображая их отношения, он испытывает “покалывание порочного наслаждения”.

В 1885 г. Ван отправляется в университет Чуз в Англии. Там он предается настоящим мужским развлечениям – от карточной игры до посещения борделей клуба “Вилла Венеры”. Они с Адой переписываются, используя шифр, составленный при помощи поэмы Марвелла “Сад” и стихотворения Рембо “Воспоминания”.

К 1888 г. Ван успевает снискать славу на цирковом поприще, демонстрируя все то же искусство хождения на руках, а также получить премию за философско-психологическое эссе “О Безумии и Вечной Жизни”. И вот он вновь в Ардисе. Здесь многое изменилось.

Ада поняла, что никогда не станет биологом, и увлеклась драматургией . Гувернантка-француженка, забавлявшаяся и прежде прозой, сочинила роман “про таинственных деток, занимающихся в старых парках странными вещами”. Бывший любовник Марины режиссер Вронский ставит по роману “Скверные дети” фильм, где должны играть мать и дочь.

Из рассказов Ады о своей роли можно понять, что она изменяет Вану как минимум с тремя. Но наверняка ничего неизвестно, а мысли и чувства нашей пары по-прежнему удивительно созвучны друг другу. Близость с Адой для Вана “превосходит все остальное, вместе взятое”.

В Ардис приезжает Демон. Он опечален “фатальной невозможностью связать смутное настоящее с неоспоримой реальностью воспоминаний”, ибо трудно узнать в нынешней Марине порывистую, романтичную красавицу времен их безумного романа. Надо признать, что и сам он, с крашеными усами и волосами, далеко не тот…

Демон пытается открыть сыну что-то очень важное, но никак не может решиться.

Двадцать первого июля на пикнике в честь шестнадцатилетия Ады Ван в приступе ревности избивает молодого графа де Пре. Чуть позже ему рассказывают, как учитель музыки Рак обладал Адой. Пытаясь оправдаться, возлюбленная сестра нечаянно во всем признается. В состоянии исступленного отчаяния Ван покидает Ардис.

Все кончено, загажено, растерзано!

Оскорбленный любовник пускается во все тяжкие. В Калугано он затевает дуэль с незнакомым капитаном Тэппером. Попав с раной в Приозерную больницу, Ван пытается убить лежащего там же Рака, который, впрочем, благополучно умирает сам от одноименной болезни.

Вскоре погибает где-то в Татарии, под Ялтой, и граф де Пре. Ван заводит роман с его кузиной Кордулой и узнает, что лесбиянкой в их школе была другая девочка – Ванда Брум. В первых числах сентября Ван расстается с Кордулой и покидает Манхэттен.

В нем зреет плод – книга, которую он скоро напишет.

Часть вторая в два раза короче первой. Ада атакует Вана письмами. Она клянется в верности и любви к нему, потом по-женски непоследовательно оправдывает свои связи с Раком и де Пре, опять говорит о любви…

Письма “корчатся от боли”, но Ван непреклонен.

Он пишет свой первый роман “Письма с Терры”, извлекая политические подробности жизни планеты-близнеца из бреда душевнобольных, которых наблюдает в клинике университета Чуз. Все на Терре похоже на привычную нам историю XX в.: Суверенное Содружество Стремящихся Республик вместо Татарии; Германия, превра тившаяся под правлением Атаульфа Будущего в страну “модернизированных бараков”, и т. д. Книга выходит в свет в 1891 г.; два экземпляра продано в Англии, четыре – в Америке.

Проработав осенний семестр 1892 г. в “первоклассном доме для умалишенных” при Кингстонском университете, Ван расслабляется в Манхэттене. Приезжает Люсетт с письмом от Ады. Из долгого интеллектуально-эротичного разговора родственников выясняется, что Ада приучила сестру к лесбиянским забавам.

Кроме того, у Ады был роман с юным Джонни, – она бросила любовника, узнав, что его содержит старый педераст.

Люсетт хочет, чтобы Ван “распечатал” ее, но он в эти минуты больше всего хочет распечатать письмо от Ады. Сестра сообщает, что собралась замуж за русского фермера из Аризоны и ждет от Вана последнего слова, Ван шлет Аде такую радиограмму, что на следующий день она приезжает в Манхэттен. Встреча проходит замечательно, за исключением, быть может, того, что Ада признается в связи с Вандой Брум и что запавший Вану в душу черный жакет Ванда ей и подарила. Вдобавок, рассматривая фотоальбом, выкупленный Адой у одного шантажиста за тысячу долларов, Ван обнаруживает новые следы ее измен.

Но, в конце концов, главное, что они опять вместе!

После посещения лучшего в Манхэттене ресторана Ада провоцирует брата и сестру на любовь втроем. “Два молодых демона” доводят девственницу Люсетт чуть ли не до потери рассудка, и она сбегает от них. Ван и Ада наслаждаются счастьем вдвоем.

В начале февраля 1895 г. умирает Дэн Вин. Прервав очередное путешествие, Демон приезжает в Манхэттен улаживать дела кузена. Неисправимый романтик, он считает, что Ван живет в той же мансарде с той же Кордулой… Нет предела его ужасу и отчаянию, когда он застает там Аду в розовом пеньюаре! Последний козырь Демона – тайна рождения любовников.

Но, увы, Ван и Ада знают обо всем уже лет десять, и им на все наплевать. Однако в конце концов Ван подчиняется отцу – влюбленные расстаются.

Часть третья в два раза короче второй. Иногда Ван навещает Марину, называя ее теперь мамой. Она живет на роскошной вилле на Лазурном берегу , но в начале 1890 г. умирает от рака в клинике Ниццы, Согласно ее воле, тело предают огню.

Ван на похороны не приезжает, чтобы не видеть Аду с мужем.

Третьего июня 1901 г. Ван по своим ученым делам отправляется на пароходе “Адмирал Табакофф” в Англию. На тот же рейс тайком садится влюбленная в него Люсетт. Она рассказывает Вану, что свадьба Ады проходила по православному обряду, что дьякон был пьян и что Демон рыдал еще безутешнее, чем на похоронах Марины.

В надежде превратить миг телесной близости в вечную духовную связь Люсетт вновь и вновь пытается соблазнить Вана. Но, увидев его реакцию на фильм “Последний роман Дон Жуана” с Адой в роли прелестной Долорес, понимает, что ничего не получится. Ван намерен утром объяснить девушке, что у него столь же тяжелое положение, как и у нее, но он живет, работает и не сходит с ума.

Однако в нотациях нет нужды – наглотавшись таблеток и запив их водкой, бедняжка Аюсетт ночью бросилась в черную бездну океана.

Мартовским утром 1905 г. Ван Вин, недавно ставший заведующим кафедрой философии, восседает на ковре в обществе голых красоток . Из газет он узнает, что отец его Демон, сын Дедалуса, погиб в авиационной катастрофе. Итак, Марину поглотил огонь, Люсетт – вода, Демона – воздух. Исчезли почти все препятствия для воссоединения брата и сестры.

Вскоре муж Ады заболевает воспалением легких и проводит следующие семнадцать лет в больнице.

Часть четвертая, составляющая половину третьей, посвящена в основном трактату “Ткань Времени”, над которым Ван, уйдя в отставку и поселившись в Швейцарии, работает в 1922 г. “Прошлое – это щедрый хаос образов, из которого можно выбрать все что хочешь. Настоящее – постоянное выстраивание Прошлого. Будущего не существует…” Так, размышляя о природе Времени, Ван в ночь с тринадцатого на четырнадцатое июля под проливным дождем мчит на машине в Монте Ру.

Там они должны встретиться с Адой, чей муж умер еще в апреле… “Ничего не осталось от ее угловатой грации”, – описывает Ван эту встречу, сравнивая пятидесятилетнюю Аду с двенадцатилетней девочкой, хотя не раз видел ее уже взрослой женщиной. Впрочем, “оскорбительное воздействие возраста” исследователя Времени не так уж и волнует.

“Мы никогда не сможем познать Время, – говорит Ада. – Наши чувства просто не рассчитаны на его постижение. Оно как…” Сравнение повисает в воздухе, и читатель волен продолжить его.

Часть пятая в два раза меньше четвертой и составляет 1/16 части первой, что наглядно демонстрирует работу Времени и памяти Вана. Он радостно приветствует жизнь – в день своего девяностосемилетия. С июля 1922 г. брат и сестра живут вместе, по большей части в Эксе, где Ван родился.

Их опекает доктор Лагосе, “любитель соленых шуток и большой эрудит”: именно он снабжает Вана эротической литературой, которая разжигает воображение мемуариста.

Хотя страстные желания порой одолевали Вана, ему в основном удавалось избегать распутства. В семьдесят пять лет ему хватало блиц-турниров с Адой, в восемьдесят семь он наконец стал полным импотентом. Тогда же в их доме появилась семнадцатилетняя секретарша: она выйдет замуж за Рональда Оринджа, который издаст мемуары Вана после смерти.

В 1940 г. по роману “Письмо с Терры” был снят фильм, и к Вану пришла мировая слава: “Тысячи более или менее неуравновешенных людей верили… в скрываемую правительством тождественность Терры и Антитерры”. Так смыкаются Антитерра, субъективный мир Вана, и более нормальный мир Терры.

И вот уже появляется мерцание смерти героев: они тесно прильнут друг к другу и сольются в нечто единое – в Ваниаду.

Последние абзацы романа отданы под рецензию на него: Ван назван “неотразимым распутником”, ардисовские главы сравниваются с трилогией Толстого. Отмечается “изящество живописных деталей… бабочки и ночные фиалки… испуганная лань в парке родового имения. И многое, многое другое”.

* * *

Второе издание “Ады” вышло с примечаниями за подписью “Вивиан Даркблоом” . Тон их иронически-снисходительный – так шутил в своих комментариях к “Евгению Онегину” Пушкин.