АРГЕНТИНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Хулио Кортасар (Julio Cortazar)
Игра в классики (Rayuela)
Роман (1963)
Произведение предваряет указание автора о возможном двояком прочтении его произведения: один вариант – последовательное чтение пятидесяти шести глав, образующих первые две части романа, оставив без внимания третью, объединившую “необязательные главы”; другой вариант – прихотливый порядок движения по главам в соответствии с составленной писателем таблицей.
Действие происходит в 1950-е гг.
Орасио Оливейра, сорокалетний аргентинец
У Орасио есть компания друзей, куда входят художники Этьен и Перико, писатели Вонг, Ги Моно, Осип Грегоровиус, музыкант Рональд, керамистка Бэпс. Свое интеллектуальное сообщество они нарекают Клубом Змеи и еженедельно собираются в мансарде Рональда и Бэпс в Латинском квартале, где курят, пьют, при свете зеленых свечей слушают джаз со старых, заигранных пластинок. Они часами беседуют о живописи, литературе, философии, привычно пикируются, и их общение скорее напоминает не разговор друзей, а состязание снобов. Изучение архива старого, умирающего писателя Морелли, когда-то задумавшего книгу, так и оставшуюся в виде разрозненных записей, дает обильный материал для обсуждения современной манеры письма, авангардной литературы, которая по самой своей сути является подстрекательством, развенчанием и насмешкой. Мага чувствует себя серенькой и незначительной рядом с такими умниками, блестящими фанфаронами словопрения. Но даже с этими близкими по духу и образу мыслей людьми Орасио порой бывает тягостно, он не испытывает глубокой привязанности к тем, с кем “по чистой случайности пересекся во времени и пространстве”.
Когда Рокамадур заболевает и Маге приходится забрать малыша и ухаживать за ним, Орасио не в силах побороть досаду и раздражение. Равнодушным оставляет его и смерть ребенка. Друзья, устроившие своеобразный суд чести, не могут простить Орасио ни его “устранения” в трудный для Маги момент, ни проявленной им в этой ситуации бесчувственности. Мага уезжает, и Орасио только теперь осознает, что любил эту девушку и, потеряв ее, лишился жизненного стержня. Он оказывается по-настоящему одинок и, выбившись из уже привычного круга, ищет “братства” в обществе бродяг, но попадает в полицию и приговорен к высылке из страны.
И вот спустя много лет после отъезда с родины Орасио снова оказывается в Буэнос-Айресе. Он влачит растительное существование в комнатушке гостиницы и снисходительно терпит трогательную мещанскую заботливость Хекрептен. Он поддерживает тесное общение с другом юности Тревелером и его женой Талитой, работающими в цирке. Орасио приятно их общество, но всегда испытывающий по отношению к друзьям манию духовных захватов, он на этот раз всерьез опасается “посеять сомнения и нарушить покой добрых людей”. Талита чем-то напоминает ему Магу, и он невольно тянется к ней. Тревелер несколько обеспокоен, замечая это, но он дорожит дружбой с Орасио, в беседах с которым находит отдушину после того, как долгое время страдал от отсутствия интеллектуального общения. И все же Орасио чуть было мимоходом не разрушает счастливую любовь друзей.
Хозяин цирка Феррагуто покупает психиатрическую клинику, и все трое устраиваются туда на работу. В непривычной обстановке им поначалу приходится трудно, а у Орасио все чаще наблюдаются странности в психике, его мучает раскаяние, все больше подступает уверенность, что Мага умерла по его вине. Убедив себя, что Тревелер из ревности намеревается разобраться с ним, Орасио угрожает выброситься из окна на плиты мощеного двора. Доверительный тон и верное поведение Тревелера заставляют его отложить задуманное. Запершись один в палате и глядя из окна, Орасио раздумывает о возможном для себя выходе: “Ужасно сладостный миг, когда лучше всего чуть наклониться вниз и дать себе уйти – хлоп! И конец!” Но внизу стоят любящие, сочувствующие, обеспокоенные, тревожащиеся за него Тревелер и Талита.
Финал романа остается открытым. Сделал ли Орасио свой последний шаг в пустоту или раздумал – это предстоит решать читателю. Чередование эпизодов, когда Орасио после неосуществленного намерения свести счеты с жизнью снова оказывается у себя дома, могут быть просто предсмертным видением. И все же кажется, что, ощутив надежную подлинность человеческих отношений, Орасио согласится с тем, что “единственно возможный способ уйти от территории – это влезть в нее по самую макушку”.
В. С. Кулагина-Ярцева
(2 votes, average: 2.50 out of 5)Игра в классики