Глава 6. Жан-Батист Поклен (Мольер) и жанр комедии в Новом времени
6.1. Жизненные истоки будущего Мольера
Жан-Батист Поклен (Мольер) (1622-1673), сын придворного обойщика-декоратора, ученик иезуитского Клермонского коллежа, выпускник курса юридических наук в Орлеанском университете, где изучали античность, латинский язык, философию Лукреция (“О природе вещей”), философию П. Гассенди.
В творчестве Мольера отразился рост самосознания народа, постепенное преодоление консервативных, мещанских и патриархальных иллюзий. Творчество комедиографа
Считая себя учеником Пьера Гассенди, признавая мир прежде всего в истоках материалистичности, Мольер считал природу единственным источником истины. Комедиограф боролся за утверждение тех знаний, которые были основаны на опыте, направлены на улучшение жизни человека, единственно способные принести ему (человеку) практическую пользу.
В этом плане Мольер был яростным врагом догматизма и схоластики. В пьесах комедиограф разоблачал фальшивое, условное, лишенное внутреннего содержания прециозное искусство. В истории известен вопрос короля Людовика XIV Никола Буало: кто более всего прославит его имя в литературе. Буало ответил: Мольер. Создатель “Поэтического искусства” не ошибся в своем предсказании: XVII век в пору своего расцвета вошел в историю под именем Мольера.
Именно Мольер является основателем французской национальной комедии. Мольер первым во Франции поднял данное направление литературы на большую идейную высоту и использовал комедию для постановки значительных общественных проблем. Под пером Мольера комедия стала мощным средством сатиры, подлинной общественной трибуной.
До Мольера комедия рассматривалась как низкий жанр, должной изображать человеческие отношения среднего класса. Выставляя подобных героев себе на потеху, аристократия выдавала свои пристрастия, собственное представление о том, что должно было стать объектом комедийного искусства.
Всевозможные любовные проделки, часто весьма сомнительного характера, мелкая интрига, фарсовые мотивы теряли в комедиях свое сатирическое направление, лишались своего наивного простодушия, здорового чувственного начала и придавали комедии откровенно скабрезный характер. Подобное отношение к комедии вело к снижению идейного уровня комедии и к огрублению художественных стилей в драматургии. Европейский театр в комедиях до Мольера исполнял роль смехового начала, старался всего лишь рассмешить зрителя. На смену подобному обстоятельству Мольер осознал, что театр должен не только смешить, но и учить. При этом приучать людей к чему-то определенно высокому, возвышенному.
Источником мольеровской комедии стал французский фарс, пользовавшийся любовью зрителей всех сословий и особенно простого народа. В фарсе актер не прячется за персонаж. Комедийный актер подчеркивает комические признаки уже своей внешностью. Фарсовая интрига строится на развитие внешних положений, интриге ситуаций. По этому принципу у Мольера построены, например, сцена ловушки, когда Тартюф объясняется с Эльмирой (комедия “Тартюф”), не зная, что его слышит находящийся под столом Оргон, или знаменитое признание в любви Дон Жуана двум крестьянкам одновременно. Мольер широко использует в комедиях черты фарса, буффонады: это различного рода пощечины и шлепки, побои и удары, которые обрушиваются на незадачливых простаков. Фарсовый смех, непритязательный, грубоватый, приобретает у Мольера вполне определенный характер. В комедиях драматурга начинает звучать смех, выявляющий порочность человека, заставляющий личность посмотреть на окружающих и прежде всего на самого себя с новой точки зрения. Целью данного смеха являлось желание Мольера исправить недостатки человеческой природы.
Мольер вводит в комедию те свойства, которых не могло быть в фарсе. Главным недостатком фарсового театра было отсутствие психологической разработки в поведении персонажа. Мольер вносит именно это направление в создании нового образа человека в комедии.
Не проходит Мольер и мимо итальянской комедии масок. Впервые итальянские артисты появились во Франции во второй половине XVI века. Здесь они нашли своего зрителя и практически властвовали на подмостках комедийного театра.
В комедии масок за актерами были закреплены постоянные роли. Популярностью пользовались традиционные маски бахвала, труса, лжеученого, глупого, жадного, влюбчивого и др. Основным персонажем такой комедии являлся слуга в маске простака и увальня.
Лирическое содержание спектаклей было связано с образами влюбленных. Исполнители данных ролей масок не надевали, но по сути своей идеализированные герои были своего рода этими масками, поскольку характеры персонажей были совершенно не индивидуализированы. Именно этим приемом воспользовался Мольер, добавив живое, настоящее вкрапление в статичность масок.
В комедиях допускалась большая доля импровизации. За счет живой сценической игры “маски” оживлялись, становились реалистичными.
Данная комедия дала Мольеру ряд персонажей, которые переходят у него из одной комедии в другую: это доктор, слуга, служанка, чиновник, скупой, брюзга, плут и другие.
Современник Корнеля и Расина, Мольер испытывал на себе благотворное влияние и трагического театра XVII в. Из трагедии Мольер берет основы психологизма, неразрешимого конфликта, драматичность в изображении жизни обыкновенного человека. Так, из данных трех источников – фарса, комедии масок, трагедии – рождается новая комедия Мольера. Отличительные черты жанра кроются прежде всего в естественности и простоте сюжета, постановке сложной проблемы, во внесословном обращении к жизни человека. Не случайно комедиями Мольера восхищались люди самых разных сословий одновременно: богатые и бедные, короли и придворные, дворяне и слуги, ремесленники и крестьяне. Однако господствующая эстетика вносила свои черты в создающуюся комедию Мольера через план статичности и односторонности.
В этом отношении, известно высказывание Пушкина, сравнившего героев (скупых) Мольера и Шекспира: “У Мольера Скупой скуп и только; у Шекспира скуп, сметлив, мстителен, чадолюбив, остроумен”. И это нельзя объяснить масштабами дарования двух великих драматургов. То, что Мольер мог писать иначе, он доказал в “Дон Жуане”, где центральный образ столь противоречив и многопланен.
Статичность и однолинейность образа диктовала Мольеру господствующая эстетика века.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)Жизненные истоки будущего Мольера