Эта поэма стала самым первым произведением об Октябрьской революции – она была написана спустя всего лишь три месяца после событий Октября. За последовавшие после поэмы три года своей жизни Блок не написал ничего. Поэт, для которого стихи были естественным выражением происходящего внутри него, будто ослеп и оглох.
Александр Блок понимал революцию как стихийный мировой пожар, в котором должен дотла сгореть весь старый мир, должна возникнуть новая, светлая и чистая жизнь. Он верил, что очистившая Россию революция открывает новую эру прекрасной
Зимой семнадцатого и восемнадцатого года по улицам революционного Петрограда ходили патрули из двенадцати красноармейцев; этот образ, выведенный в заглавии и отраженный в количестве глав поэмы, был взят из жизни. Но число “двенадцать” имеет и более емкий смысл: это и двенадцать колен избранного народа, и двенадцать апостолов – вестников новой жизни.
В первой же главе на улицах Петрограда возникает ветер, ветер революции. Тут же контраст – основной прием поэмы: “Черный ветер, белый снег…”. Мятущийся ветер сшибает и старушку, и писателя, и попа, и барыню; все они – осколки старого мира, который должен сгореть дотла. И на сцене появляются двенадцать красноармейцев, представителей нового революционного мира, вышедших защищать завоевания революции.
Эти вестники новой жизни далеко не идеальны, скорее наоборот. “На спину б надо бубновый туз…” – пишет поэт. На спину каторжанам, отъявленным уголовникам, пришивался ярко-желтый квадрат материи, служивший мишенью для конвоя. То есть это голытьба, низы общества, в которых много еще анархической вольницы. Так, двенадцать сжигают особняк, это просто потенциальные каторжники; это анархисты, а не революционный пролетариат. Они подняты революцией с самого дна и теперь принимают в ней самое активное участие. Они несут в себе эту “черную святую злобу”. Она одновременно и черная, так как зло – это и жестокость, и кровь; но она и святая, потому что она справедлива. Жестокость помещиков не знала границ, но люди, у которых в душе скапливается столько злобы и ненависти, часто становятся неуправляемыми, поддаваясь этой стихии анархии, сметающей все на своем пути.
Поэма отличается ритмическим, интонационным, жанровым, лексическим многообразием, ей свойственна полифония. Просторечные диалоги перемежаются с четким маршевым ритмом, это подчеркивает искренность двенадцати. Драма, переживаемая Петькой, упустившим предателя, но убившим любимую им некогда Катьку, – всего лишь эпизод, в основе которого лежит шествие двенадцати по улицам Петрограда. Петька переживает по поводу совершенного им убийства, но его товарищи помогают ему вспомнить о цели, к которой они идут: это время не терпит личных драм.
Идет разгул анархической вольницы, вековая злоба выливается в слепой жестокий бунт, от которого страдают все, и это точно передается поэтом. Эта анархия страшна своей неуправляемостью, она властвует над двенадцатью, отсюда и их злоба, ненависть и разгул. И вдруг следует резкая перебивка планов и фраза из молитвы: “Упокой, Господи, душу рабы твоея. Скучно”. Блок даже в своем революционном творчестве остается верным поэтике символизма.
Петька вливается в ряды красноармейцев, и движение двенадцати превращается в шествие. Они идут твердым, чеканным шагом, готовые к встрече с врагом. Они преображаются, становясь кем-то вроде апостолов революции. Все личное уходит куда-то, и двенадцать внутренне преображаются, выпрямляются и становятся величественнее. Старый облезлый пес, символ старого мира, следует за ними – это враг, все еще таящийся в их душах.
А впереди двенадцати – Иисус Христос с красным флагом. Из-за этого символа поэта резко критиковали, ведь большевики считали, что впереди должен быть Ленин или Троцкий со знаменем. Но для самого Блока образ Христа, за которым следуют красноармейцы, – символ святости и чистоты революции, того счастья, которое она должна принести освобожденным ею людям.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)Тема революции в поэме А. А. Блока “Двенадцать”