Как-то так получилось, что при имени Чехова сразу же возникает представление о русском интеллигенте.
Сделаем небольшое отступление. Слово интеллигенция, несмотря на его латинский корень, возникло в России. Обычно считается, что интеллигент – это человек, занимающийся творческим, умственным трудом. Однако в русской традиции принято было придавать термину интеллигенция не профессиональный, а нравственный оттенок.
Согласитесь, можно иметь высшее образование и – увы! – не быть интеллигентом. И наоборот, занимаясь любым трудом,
Чехов – это не памятник, не пророк, а человек, идущий рядом, с голосом негромким и спокойным. С ним можно просто поговорить, и он скажет что-то очень важное и нужное не всему человечеству сразу, а вам одному, потому что относится он к читателю как к равному, признавая и уважая его неповторимую индивидуальность, его право на собственное мнение, собственную позицию.
Один из героев романа Василия Гроссмана “Жизнь и судьба”, Мадьяров, который в данном случае явно передает авторские мысли, говорит: “Путь Чехова – это путь русской свободы. Он сказал, что никто до него, даже Толстой, не сказал: все мы прежде всего люди, понимаете ли вы, люди, люди, люди! Сказал в России, как никто до него не говорил.
Он сказал: самое главное то, что люди – это люди, а потом уже они архиереи, русские, лавочники, татары, рабочие…
…Ведь наша человечность всегда по-сектантски непримирима и жестока. Даже Толстой с проповедью непротивления злу насилием нетерпим, а главное, исходит не от человека, а от Бога. Ему важно, чтобы восторжествовала идея, утверждающая доброту, а ведь богоносцы всегда стремятся насильственно вселить Бога в человека, а Россия для этого не постоит ни перед чем; подколют, убьют, не посмотрят.
Чехов сказал: пусть Бог посторонится, пусть посторонятся так называемые великие прогрессивные идеи, начнем с человека, будем добры, внимательны к человеку, кто бы он ни был – архиерей, мужик, фабрикант-миллионщик, сахалинский каторжник, лакей из ресторана; начнем с того, что будем уважать, жалеть, любить человека, без этого у нас ничего не пойдет”.
Разумеется, в подобного рода высказываниях немалая доля субъективизма, но если вы не согласны с таким пониманием, спорьте, выдвигайте свое!
Когда самому автору “Ионыча” и “Вишневого сада” приходилось сообщать о себе какие-то сведения, он обычно ограничивался самыми минимальными:
“Я, А. П. Чехов, родился 17 января 1860 г. в Таганроге. Учился сначала в греческой школе при церкви царя Константина, потом в Таганрогской гимназии. В 1879 г. поступил в Московский университет на медицинский факультет.
Вообще о факультетах имел тогда слабое понятие и выбрал медицинский факультет – не помню, по каким соображениям, но в выборе профессии потом не раскаялся. Уже на первом курсе стал печататься в еженедельных журналах и газетах, и эти занятия литературой уже в начале восьмидесятых годов приняли постоянный, профессиональный характер. В 1888 г. получил Пушкинскую премию. В 1890 г. ездил на Сахалин, чтобы потом написать книгу о нашей ссыльной колонии и каторге… Мною за 20 лет литературной деятельности было написано и напечатано более 300 печатных листов повестей и рассказов.
Писал я и театральные пьесы”.
Автобиография, процитированная выше, была написана Чеховым в октябре 1899 г. Что еще можно добавить к этой удивительно скромной, почти протокольной записи? Что с 1898 г. он жил почти постоянно в Ялте? Что в 1901 г. женился на актрисе Московского Художественного театра Ольге Леонардовне Книппер?
У дат есть большое преимущество: они точны. Но есть и немалый недостаток: они не раскрывают внутреннего содержания тех событий, которые фиксируют. А ведь поучительно и важно понять смысл той внутренней работы, которая происходила у Чехова.
В самом деле, как же это могло случиться: мальчик, воспитывавшийся, казалось бы, при самых неблагоприятных обстоятельствах, становится – причем за сравнительно короткое время – не просто талантливым писателем, но образцом, почти идеалом интеллигентного человека?
В марте 1886 г. Чехов написал длинное письмо брату Николаю. Речь в нем шла об интеллигентности, о нормах нравственности. Чтобы стать по-настоящему воспитанным человеком, утверждал Чехов, “нужны беспрерывный дневной и ночной труд, вечное чтение, штудировка, воля… Тут дорог каждый час…”
Обычно к слову “труд” применяется определение – физический. Но Чехов имел в виду труд, может быть, еще более тяжелый – нравственный.
Глубокие и мучительные раздумья над жизнью своих близких и над своей собственной привели Чехова к суждениям уже обобщающего характера, что и проявилось в его письме к издателю и журналисту А. С. Суворину : “Напишите-ка рассказ о том, как молодой человек, сын крепостного, бывший лавочник, певчий, гимназист и студент, воспитанный на чинопочитании, целовании поповских рук, поклонении чужим мыслям, благодаривший за каждый кусок хлеба, много раз сеченный, ходивший по урокам без калош, дравшийся, мучивший животных, любивший обедать у богатых родственников, лицемеривший и Богу и людям без всякой надобности, только из сознания своего ничтожества, – напишите, как этот молодой человек выдавливает из себя по каплям раба и как он, проснувшись и в одно прекрасное утро, чувствует, что в его жилах течет уже не рабская кровь, а настоящая человеческая”.
“Выдавливает из себя по каплям раба…” Смогли бы мы это сделать? Иногда даже страшно задумываться над такими вопросами…
Существует чеховская школа в литературе. Есть и другая чеховская школа – школа нравственного воспитания. Первая важна прежде всего для писателей.
Вторая – для всех нас.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)Школа нравственного воспитания