Нам нужны подобрее Щедрины и такие Гоголи, чтобы нас не трогали.
Эпиграмма.
Есть писатели, которые остаются только в своем времени. Они были нужны современникам, но потомки их мало читают. С произведениями же Зощенко, Платонова, Булгакова произошло совсем иное. Как ни замалчивали их, как ни травили писателей
при жизни, их книги прорвали “громаду лет” и стали любимыми у потомков. По-новому сейчас звучат и романы Ильфа и Петрова, которых, к счастью, не коснулась рука властей. Даже не верится, что перечисленным писателем было бы сейчас
Удивительно искрометный смех дал союз Ильи Ильфа и Евгения Петрова. Путешествуя со своим великим комбинатором Остапом Бендером, они сатирой, как прожектором, высвечивали недостатки и пороки общества. Вот бюрократы “Геркулеса”: Берлага, Скумб-
риевич и другие. Вот сам его начальник Полыхаев, который перестал думать и заменил себя резиновыми резолюциями на штампах. Все силы он отдает борьбе с другим учреждением. Скумбриевич ведет липовую общественную работу, увиливая от своей
собственной, а приглашенный за золото немецкий инженер требует, чтобы ему дали работу, но не может получить ее. Не успели наши жулики организовать фиктивную контору “Рога и копыта”, как тут же им пришли десятки вызовов и требований.
А знаменитая “Воронья слободка”- вместилище квартирных склочников. А как разделывали писатели своих “собратьев” по перу, а также “новаторов” театров и киностудий! Трудно перечислить все те изъяны, которые мастерски подметили замечательные писатели.
Но что самое примечательное. У Зощенко, Булгакова, Ильфа и Петрова при различии в манере и привязанностях темы сатиры и типы весьма похожи. О чем пишет Зощенко? О неустроенном быте, о квартирных ссорах, о бюрократах, о чиновничьих нововведени-
ях, о пустоте жизни обывателя. Но разве не это же бичуют Булгаков, авторы “Золотого теленка”?
“Его подвига не может забыть и не забудет честная русская интеллигенция переходного периода, так как его мысли и его муки – это ее думы, ее страдания”,- писал о Михаиле Булгакове Н. Захаров.
Роман “Мастер и Маргарита”- произведение многоплановое. Но сатира здесь блестящая. Булгаков показывает, что все “писательство” многих литераторов из выдуманного им московского объединения направлено на то, чтобы обедать в хорошем ресторане, взять дачу, получить квартиру, устроиться в жизни.
Он показывает невежество многих поэтов и писателей.
С помощью фантастического Воланда обнажается суть доносчиков, развратников, сутяг, прожигателей жизни. Писатель смеется над убогостью жилищных условий, тяжбами из-за квартир.
Недаром Воланд замечает, что квартирный вопрос совершенно испортил москвичей.
Нашли свое отражение эзоповым языком и начинавшиеся в 30-е годы массовые незаконные аресты. Так, квартира номер 50, в которой поселился Воланд, и прежде “пользовалась дурной славой”, потому что и до его появления из нее бесследно исчезали
жильцы. И понятна мгновенная реакция Степы Лиходеева, который, едва увидев, как опечатывают квартиру погибшего Берлиоза, и еще ничего не зная о его судьбе, трусит и с огорчением вспоминает, что как раз недавно всучил Берлиозу статью для напечата-
ния и вел с ним сомнительные разговоры. Атмосфера доносов и подозрительности, столь типичная для 30-х годов, вся в этой сцене.
Если у Булгакова сатира несколько напоминает щедринский гротеск, то рассказы Михаила Зощенко, скорее, сродни ранним рассказам Чехова. Со страниц рассказов Зощенко предстает Москва 20-30-х годов с ее коммуналками, тесными общими кухнями,
где чадят примусы, где разгораются ссоры, а то и драки. Мы смеемся над жуликами, дрожащими перед вызовом в прокуратуру , над беспечными молодыми людьми, которые могут жениться, даже не разглядев невесты. Мы хохочем над банями, где нужно привязывать номерок к ноге, и над больницами, где больных ведут на “обмывочный
пункт” и где на глаза им попадается плакат: “Выдача трупов с 3-х до 4-х”. Примечательная галерея выжиг и приспособленцев. Вот в рассказе “Брак по расчету” “старый революционер с 9-го года”, перебывавший во всех партиях, жениться по расчету. Уз-
нав, что его молодую жену, имеющую 15-й разряд, льготы и талоны, рассчитали со службы, тут разводиться с ней и ищет новую невесту.
Несколько особняком от указанных писателей стоит сатира Андрея Платонова, обращенная к неизвестным потомкам, так как опубликовать “Котлован” и другие его книги было немыслимо. Со страниц его произведений встают одномерные люди. Вощев, Жачев, Чиклин и другие персонажи – все они жертвы классовой борьбы и ее энтузиасты. Даже девочка Настя четко требует убивать плохих людей, особенно кулаков. Все эти люди не имеют собственного мнения, живут только по указке.
Деревенский активист колхоза имени Генеральной линии жадно ждет директив сверху. Он даже млеет от восторга, когда видит изображение земного шара на штемпелях казенных бумаг. Чудовищной сатирой и обвинением насыщены произведения Платонова, посвященные деревне. Так, в пьесе “14 Красных избушек” Антон Концов велит всем смертельно
ослабевшим колхозникам “дышать без остановки”, а “кто продышит до вечера, тому трудодень запишу”.
Эпоха в произведениях сатириков вырисовывается очень ярко, хотя, конечно, однобоко и неполно.
Трагична судьба этих веселых людей. Чуть не умер с голоду после постановления 1946 года Зощенко. Затравленный, умер Булгаков.
Всю свою жизнь провел в безвестности Платонов, переживая за репрессированного сына. И только Ильфа и Петрова не коснулась рука властей, но и они умерли рано.
Традиции, заложенные русской сатирой 19 века, были блестяще развиты указанными писателями. Они продолжают развиваться и в современной литературе. Особенно хочется отметить роман-анекдот В. Войновича о солдате Чонкине, вобрвашем в себя и злость булгаковской сатиры, и юмор зощенковских рассказов, напоминающий роман Я. Гашека о солдате Швейке.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)Сатирическое изображение действительности