Как-то “Литературная газета” поместила небольшой, из шести стихов цикл Феликса Кривина “Это не имеет названия”. Первое произведение цикла как нельзя лучше, на мой взгляд, отражает суть истории нашего государства после 1917 года:
Мельница, крылатая пехота,
Потрудилась на своем веку,
Одолела стольких донкихотов
Муку их перемолов в муку.
Край родимый, как ты сердцу дорог,
Как твои просторы широки,
Отчего же на твоих просторах
Му́ки много больше, чем муки́?
Ответ на этот чисто русский вопрос – почему
Конечно, Зощенко нельзя отождествлять с такими героями его произведений, как Николай Петрович Дровишкин, конторщик из рассказа “Писатель”, который, решив стать рабочим корреспондентом газеты “Красное чудо”, нашел наконец тему для своего первого выступления в печати: “И вместо того чтобы видеть перед окнами ландшафт природы, трудящиеся порой лицезреют перед глазами мокрое белье, которое повешено для просушки…
Не далее как сегодня, вернувшись после трудового дня, я увидел вышеуказанное белье, среди которого были и дамские принадлежности, и мужское исподнее, что, конечно, не отвечает эстетическим запасам души”.
Как оказалось, Дровишкин увидел перед окном свое собственное белье, что, естественно, ставило крест на его первой статье. Сам же Зощенко находил гораздо более крупные темы для иронии и гротеска, причем герои его рассказов современны и в наше время.
Скажите, разве не попадаются сейчас многие на удочку таких мошенников, как “очень опрятного вида старичок в шубке и высокой меховой шапке”, герой рассказа “Последнее рождество”. Поезд остановился на какой-то захолустной станции из-за технической неисправности на линии. На станции даже буфета на было. Старичок и вызвался сходить в расположенную неподалеку церквушку, поставить рождественские свечки и заодно поискать где-нибудь еды для пассажиров своего вагона. “Пассажиры с радостью заворочались на стульях, вытаскивая свои деньги…” А дальше, как говорится, дело техники: “Прошел час, потом два, потом часы пробили пять. Старичок не шел”. Поезд уехал без него…
А как бичует Зощенко скупых кавалеров в рассказах “Аристократка”, “Любовь”. Григорий Иванович, герой “Аристократки”, пригласил свою даму сердца в театр, не рассчитав наличные, коих хватило всего на три или четыре пирожных. Подруга съела одно с кремом. “Цоп другое… Я аж крякнул. И молчу. Взяла меня этакая буржуйская стыдливость. Дескать, кавалер, а не при деньгах”. В финале, еле-еле заплатив за четыре пирожных, наш незадачливый кавалер все-таки провожает даму до дома и слышит на прощанье: “Довольно свинство с вашей стороны. Которые без денег – не ездют с дамами”. В условиях нашей рыночной экономики многие из мужчин могут оказаться в положении Григория Ивановича.
А вот на месте Васи Чеснокова, героя “Любви”, я бы врагу не пожелал оказаться. Пошел он ночью провожать после вечеринки Машеньку, объяснился прелестной девушке в любви и… испугался вора, раздевшего его на снегу: “Даму не трогаете, а у меня – сапоги снимай, – проговорил Вася обидчивым тоном, – у ей и шуба, и калоши, а я сапоги снимай…”
Можно еще долго вспоминать Михаила Зощенко. И “Баню”, и “Актера”, и “Суконное рыло”, и “Кругом 16”, и “Медика”… В каждом из сатирических рассказов проницательный читатель увидит приметы сегодняшнего дня. И вместе с Феликсом Кривиным о героях Зощенко смело можно сказать стихами:
Все “хорошо” и “плохо” уходят в мир иной.
Была моя эпоха повернута спиной
Ко всем своим кошмарам, пожарам и ветрам,
И к красным комиссарам, и к белым юнкерам…
“Отрицательные миры” Михаила Зощенко (общечеловеческое и социально-конкретное в сатирических рассказах писателя)
(2 votes, average: 4.50 out of 5)Сатира Михаила Зощенко