Ранние поэмы Лермонтова.
Поэмы, как и лирика, запечатлели образ одинокого и страдающего героя, находящегося во вражде со всем миром и с ближайшим окружением. Всего Лермонтов написал 26 поэм и большинство из них (19) приходится на 1828-1836 гг. Остальные 7 созданы в зрелый период творчества. При жизни Лермонтовым были опубликованы четыре поэмы (три из них: “Песня про… купца Калашникова”, “Тамбовская казначейша”, “Мцыри” – по воле автора, а одна – “Хаджи Абрек” – без его ведома). Первые поэмы Лермонтова (“Черкесы”,
Нет сомнения, что лиризм – основная особенность поэм Лермонтова, которые не только тесно связаны с лирикой автора, но и большей частью выросли из лирики. В поэмах Лермонтов получал возможность выразить характер своего основного героя не только изнутри, не только путем самораскрытия, но в известной мере объективно, т. е. в действии, в конфликте, в столкновении с миром, с враждебным окружением, с другими людьми, в семейных, социальных и иных отношениях, во взглядах на “вечные” общечеловеческие проблемы и гуманистические ценности.
Лермонтов испробовал почти все жанровые разновидности романтической поэмы: поэму-исповедь, поэму-фрагмент, драматическую поэму и стихотворную повесть. Сюжеты поэм брались поэтом то из русской, чаще исторической, реже – современной жизни (“Преступник”, “Олег”, “Два брата”, “Последний сын вольности”, “Боярин Орша”, “Сашка”), то из кавказской (“Две невольницы”, “Измаил‑Бей”, “Хаджи Абрек”, “Аул Бастунджи”), то из условно “восточной” (“Каллы”), то из итальянской или испанской жизни (“Джюлио”, “Исповедь”). Иногда действие поэм переносилось в запредельные области (“Азраил”, “Ангел смерти”, “Демон”). В поэмах вскрыта внутренняя противоречивость центральных героев, глубина их страданий. Герои Лермонтова отваживаются на протест против законов, которые сковывают личность, ее свободу и ее чувства. Сознавая себя жертвами общества, они становятся мстителями, и с этим связано разрушительное начало их протеста, принимающего формы резкого индивидуализма. Трагизм сопутствует герою, ставшему изгоем, гонимым средой, над которой он возвышается силой любви, патриотизма или испытываемых невероятных и непереносимых мучений. Как правило, лермонтовские герои лишены быта, они изъяты из повседневной жизни.
Почти во всех ранних поэмах центральное сюжетное событие – исповедь героя, в которой иногда дается предыстория события, сообщаются некоторые сведения (большей частью, в виде неясных намеков) из предыдущей жизни героя. Сюжет состоит из нескольких эпизодов (“вершинная” композиция), между которыми существуют временные и сюжетные пробелы (эллипсы). Функция их в том, чтобы сохранить таинственность героя, создать и удержать атмосферу тайны, которой окружен герой и в которую окутано все лирическое повествование.
С течением времени и в зависимости от жанровой разновидности намечаются те или иные отступления от канона байронической поэмы, особенно очевидные в поздних поэмах, но заметные и в ранних. В так называемых “кавказских” поэмах, созданных на экзотическом материале (климата, обычаев, языка, верований и т. д.), усилен повествовательный компонент: автор знакомит читателей с природой, бытом, фольклором, дает этнографические зарисовки. Они нужны для того, чтобы “вписать” героя в родную ему среду и романтически объяснить характер горца. Так, в поэме “Измаил-Бей” появление героя мотивируется национальными обычаями и национальной психологией черкесов.
Кавказская проблематика со времен поэмы Пушкина “Кавказский пленник” осложняла сюжет байронической “восточной” поэмы и прямо связывала его с русско‑кавказскими отношениями, которые всплывали в эпилоге, где торжествовала имперская точка зрения автора, утверждаемая как объективная. Ту же линию продолжал и Лермонтов.
Измаил-Бей” (1832)
В центре этой поэмы – столкновение двух братьев, принадлежащих по своему воспитанию к “естественному” и цивилизованному укладам, которое приводит к трагическому финалу. Лермонтов видит и мертвящую скуку “света”, и кровавую “дикость” черкесов:
И дики тех ущелий племена,
Им бог – свобода, их закон – война,
Они растут среди разбоев тайных,
Жестоких дел и дел необычайных;
Там в колыбели песни матерей
Пугают русским именем детей;
Там поразить врага не преступленье;
Верна там дружба, но вернее мщенье;
Там за добро – добро, и кровь – за кровь.
И ненависть безмерна, как любовь.
Черкесский мир не монолитен: трещина прошла через семью, в которой два брата – Измаил и Росламбек, и даже через сердце Измаила. Измаил – цивилизованный, “европеизированный” черкес, который не разделяет прежние горские нравы и обычаи, тогда как Росламбек придерживается старинных черкесских устоев. Измаил ненавидит русских и мстит им за то, что они лишают черкесов воли и захватывают их земли. Он воюет даже не за аул, а за горы и скалы. Он хочет вести войну открыто, как и подобает просвещенному человеку, любящему родину и отстаивающему свободу и независимость. В отличие от него Росламбек понимает войну как слепую кровавую месть, как истребление иноверцев и нечестивцев, как разбой, в котором хороши все средства, в том числе обман, коварство и хитрость. Так у Росламбека появляются два врага – русские и отступник Измаил, который нарушает древние обычаи и держится новой, более высокой нравственности.
Проблематика романтической поэмы осложнена тем, что главный герой поставлен перед трагическим выбором между традиционной моралью и европейскими духовными ценностями. Автору потребовалась множественность психологических мотивировок, чтобы объяснить внутренний мир личности и ее поведение, и он отказался от одного из ведущих принципов байронической поэмы – единодержавия героя. Трагизм героя обусловлен его чуждостью двум укладам – горскому и европейскому. По рождению Измаил – горец, но по воспитанию – европеец. Поэтому он не может найти места ни в одном кругу. Измаил – своего рода цветок, вырванный из родной почвы, пересаженный на чужую и увядающий там, потому что его культурный мир сложился в иной среде. Он одинок и напоминает “лишнего человека”, героя другого жанра – романа. Лермонтов иронически комментирует вторичное отчуждение героя – возвращение в родные горы, свойственное романтической поэме 1830‑х годов.
Поэма “Измаил-Бей” свидетельствовала о том, что человек не может найти спасения нигде: ни в настоящем, которое он отвергает, ни в прошлом; ни в цивилизованном обществе, ни в “естественном”. Герой изначально поставлен в трагические обстоятельства, приводящие к гибельному концу.
Проблематика ранних “кавказских” поэм была завершена в зрелый период творчества (“Мцыри” и “Беглец”).
Герои поэтического мира Лермонтова – гордые, мужественные, сильные духом люди. И герой его поэмы “Измаил-Бей” обладает “пылающей душой” и “мощным умом”. Сила души, по мнению Лермонтова, измеряется способностью переносить страдания. С “пыткой Прометея” сравнил поэт страдания своего героя. Измаил страдает сам и причиняет страдания другим: “Мое дыханье радость губит…” Все вокруг него таинственно, загадочно. Гибнет полюбившая его русская девушка, исчезает сражавшаяся с ним рядом юная лезгинка Зара.
…Нет, не мирной доле,
но битвам, родине и воле
Обречена судьба моя,
В этих словах героя – пафос поэмы семнадцатилетнего Лермонтова. Родина, страстная любовь к ней, готовность жертвенно служить ей, битва за ее свободу – вот что приковывает внимание автора и вдохновляет его на “подвиг творчества”.
Герой поэмы – образованный черкес. Он долго жил в России и служил в русской армии. Вернувшись домой, на Кавказ, Измаил не нашел родного аула: пусто! Он “слышит только шелест трав. Все одичало, онемело”. Под угрозой нашествия русских войск его соотечественники были вынуждены покинуть родные места и уйти в неприступные горные ущелья. Измаил-Бей решает мстить врагам “любезной родины своей”. В поэме много противоречивого, как противоречив и образ самого героя с его замкнутой эгоистической натурой и пафосом любви к родине. Судьба героя трагична. Он гибнет, предательски убитый собственным братом. На груди мертвого, под грубой измятой одеждой воина, товарищи по оружию, черкесы, находят “локон золотой, конечно, талисман земли чужой” и “крест на ленте полосатой” – Георгиевский крест, русский орден, полученный им некогда за храбрость, и они отказываются его хоронить, как отступника, как чужого. Кратко, сильно изображает поэт жестокость колониальной войны на Кавказе:
“Горят аулы; нет у них защиты…”
Как хищный зверь, в смиренную обитель
Врывается штыками победитель…
Портрет Измаил-Бея, борца за свободу своего народа, набросал он несколькими четкими уверенными штрихами:
Густые брови, взгляд орлиный,
Ресницы длинны и черны,
Движенья быстры и вольны…
Вернувшись на родину, Измаил едет на утренней заре по узкой горной тропинке. “Склонившийся” со скал дикий виноград осыпает его серебряным дождем. И эти капли росы – как привет родной земли.
Природа Кавказа описана в поэме так любовно, так живо, что кажется, будто вы сами только что побывали там. Тут и цветущие долины Пятигорья, и неприступные скалы Аргунского ущелья. Вот мчится всадник:
И конь летит, как ветер степи;
Надулись ноздри, блещет взор,
И уж в виду зубчаты цепи
Кремнистых бесконечных гор…
Горы и реки – герои стихотворений и поэм Лермонтова. Терек и Арагва, Казбек и Эльбрус, Машук и Бештау – всех наделил он чертами характера. Тереку посвятил целое стихотворение (“Дары Терека”). В поэме “Измаил-Бей” “Бешту” – суровый, а река Аргуна и лезгинка Зара будто сестры. Даже имя реки Лермонтов изменил и “Аргун” превратил в “Аргуну”. Аргуну, как и Зару, называет поэт “дитя природы”, она “вольнолюбива” и “резва”, “резвится и играет”.
В поэме “Измаил-Бей” Лермонтов уже показал себя мастером стиха. С каким искусством написана поэтическая картина, изображающая героя поэмы, едущего ночью в степи! Настроение путника передается замедленностью ритма этих строк:
Уж поздно, путник одинокий
Оделся буркою широкой.
За дубом низким и густым
Дорога скрылась, ветер дует…
Чувство одиночества усиливается музыкальным аккомпанементом – шумом ветра и шумом потока, бегущего в глубине оврага. Окончание строк, рифмы, построены на звуках о… о… у…
Шумит. (Слыхал я этот шум,
В пустыне ветром разнесенный,
И много пробуждал он дум
В груди, тоской опустошенной.)
В природе все наводит Лермонтова на размышления. “Волшебный замок” рассеянных ветром облаков напоминает ему об узнике – “преступном страдальце”, звон цепей которого прерывает его сновидение о родине. А под нависшим над горной тропинкой серым камнем в его поэтическом мире растет голубой цветок, который назвал он цветком воспоминания:
В его тени, храним от непогод,
Пленительней, чем голубые очи
У нежных дев ледяной полуночи,
Склоняясь в жар на длинный стебелек,
Растет воспоминания цветок!..
И нависшие скалы, и серые камни на Кавказе повсюду. А на Машуке растут на длинных стеблях хрупкие голубые цветы. Все это с детства знакомо поэту. Ребенком три раза побывал он в Пятигорске, который назывался в то время Горячеводском. Е. А. Ерсеньева возила внука на Кавказ
лечиться.
Приветствую тебя, Кавказ седой!
Твоим горам я путник не чужой:
Они меня в младенчестве носили,
так начинает Лермонтов поэму “Измаил-Бей”. И “прозрачная лазурь” небес, и “чудный вой мгновенных, громких бурь”, и “воинственные нравы” сынов Кавказа – все хорошо знакомо ему с детских лет. Десятилетний мальчик на празднике бойрана в ауле, у подножия Бештау, недалеко от Горячеводска любовался скачками, джигитовской, военными играми мирных черкесов. Здесь слышал он и народного певца. Но еще ближе “воинственные нравы” кавказцев Лермонтов наблюдал, гостя у родственников бабушки, Хастатовых, на Тереке, в районе, издавна заселенном гребенскими казаками. Там принадлежали Хастатовой обширные земли и завод, находившийся в большом селении Шелкозаводском и Шелковом. Кроме крепостных Хастатовой, в Шелкозаводском жили и казенные крестьяне, армяне и грузины. Это было большое промышленное село, жители которого занимались шелководством и виноделием. Там было шумно, беспокойно, а потому, вероятно, Хастатовы и жили на Хуторе Парубочево, где до сих пор сохранился барский дом (он много раз перестраивался). С этим домом в станицах на Тереке связывают память о Лермонтове. Напротив владений Хастатовой, на правом берегу Терека, находился чеченский аул Акбулат-Юрт, и случалось, что чеченцы, переплыв реку, нападали на крестьян, возвращавшихся с поля. В трех верстах от деревни Парубочево стоял военный пост Ивановский. Пост был окружен крупным кустарником, укреплен двойным плетнем, обрыт канавой. Здесь постоянно дежурил караул казаков. Этой надежной охраной и объясняется кажущаяся непомерной храбрость “авангардной помещицы”, как прозвали Хастатову. Ее владения, дом, семья – все находилось под надежной защитой гребенских казаков, не уступавших в отваге чеченцам. В пятидесяти саженях от военного поста была уже заброшена в то время крепость Ивановская.
Приезжая на Терек, мальчик-поэт попадал в атмосферу, насыщенную всевозможными рассказами, легендами. На кавказских преданиях и основана его поэма “Измаил-Бей”. Тему народного предания Лермонтов воплотил в образе старого чеченца. Этот “седой старик” рассказал поэту повесть про старину. Погруженный в думы и воспоминания, он молча сидит под “столетней мшистой скалой”:
Как серая скала седой старик,
Задумавшись, главой своей поник…
Молчание старого чеченца сливалось с молчанием окружающих скал. Лирический герой поэмы, “странник чуждый”, полный уважения к обычаям и верованиям чужого народа, не решался прервать это сосредоточенное молчание горца: “Быть может, он о родине молился!” А его рассказ, “то буйный, то печальный”, “вздумал перенесть на север дальний”:
Пускай ему не внемлют, до конца
Я доскажу! Кто с гордою душою
Родился, тот не требует венца;
Любовь и песни – вот вся жизнь певца…
Хранители народного преданья – народные певцы. Народный певец – излюбленный герой Лермонтова. Он участник всех событий народной жизни, радостных и печальных. Звук его могучих слов “воспламенял бойца для битвы”. Таких певцов Лермонтов ставит в пример своим современникам (“Поэт”). Народного певца Лермонтов вывел и в своей восточной повести “Измаил-Бей” на празднике бойрана, окруженный толпой горцев, поет он “песню старины”. И с одинаковым вниманием слушают его все: и “юность удалая”, и седые старики.
На сером камне, безоружен,
Сидит неведомый пришелец.
Наряд войны ему не нужен,
Он горд и беден – он певец!
Поэма “Измаил-Бей” дошла до нас в авторизованной копии. Кроме того, сохранились выписки из утраченного автографа, сделанные собирателем творческого наследия Лермонтова В. Х. Хохряковым. Среди них есть дата написания поэмы – 10 мая 1832 года, – а также строки при печатании поэмы, запрещенные цензурой или вычеркнутые самим поэтом. Из первой части “Измаил-Бея” (после главы 25) Лермонтов снял большое лирическое отступление слишком интимного характера, связанное, по-видимому с В. А. Лопухиной, которой, по всей вероятности, и посвящена поэма. Коротенький роман Лермонтова с Лопухиной происходил весной и летом 1832 года, перед отъездом поэта из Москвы в Петербург. Жизнь разлучила их. Но чистое, высокое чувство к Варваре Александровне Лермонтов пронес через всю свою жизнь; оно во многом питало его творчество. Среди стихов, написанных в Петербурге, осенью 1832 года, есть черновик посвящение к “Измаил-Бею” более полный, чем в копии. “И ты, звезда любви моей,” – обращается поэт к той, кому посвящает свою поэму.
Содержание поэмы “Измаил-Бей” взято из исторических событий на Кавказе начала XIX века. Прототипом для главного героя послужил кабардинский князь Измаил-Бей Атажухин (или Атажуков), получивший образование в России и служивший в русской армии. Историческим лицом является и Росламбек, двоюродный брат Атажукова. Участие Зары в войне не представляет собой чего-то необычного. Женщины кавказских народов иногда сражались наряду с мужчинами. Поэма “Измаил-Бей” была опубликована в 1843 году в “Отечественных записках” – журнале, где поэт при жизни печатал свои произведения. Горячее сочувствие новому восстанию в борьбе горцев за свободу, ярко выраженное в поэме, вызвало большие цензурные сокращения.
“Боярин Орша” (1835-1836)
С течением времени в поэмах на русский исторический сюжет нарушается байронический канон. Главное отличие от байронической поэмы, с которой, например, поэма “Боярин Орша” тесно связана, состоит в том, что вместо одного центрального героя, занимающего все сюжетно‑эмоциональное пространство поэмы, в лермонтовском произведении выведены два равновеликих. Тем самым устранено единодержавие героя, вследствие этого конфликт резко обнажен и сюжет драматизирован. В отличие от героев байронической поэмы характеры героев мыслятся не однолинейными, а принципиально сложными: тиран Орша одновременно и патриот, отважный защитник родины от посягательств врагов; при всей симпатии к свободолюбцу Арсению автор‑поэт осуждает протест личности, если он принимает форму индивидуалистического разрушительного произвола.
В результате поэма Лермонтова стала не столько апологией свободы личности, ее мятежа, сколько художественным раздумьем о сложности и трагичности личности, выступающей за свои законные и неотъемлемые права, о таинственности и неясности причин, по которым праведный гнев и протест неизбежно перерастают в губительный для окружающих и для самого человека демонический или граничащий с преступлением бунт.
От поэмы “Боярин Орша” идут две линии – одна к поэме “Мцыри”, а другая – к поэме “Песня про… купца Калашникова”.
Не менее существен для Лермонтова третий тип поэмы, в основу которого положен фантастический сюжет о демоне, падшем ангеле (“Азраил”, “Ангел смерти”, “Демон”). Эти поэмы по своей структуре также связаны с европейской традицией, в частности с мистериями Байрона и других авторов.
До нас дошли черновики поэмы “Боярин Орша” и авторизованная копия, где имеется дата: 1836 год. Но при первой публикации поэмы в “Отечественных записках”, в 1842 году, редактор А. А. Краевский, близко знавший Лермонтова, сообщал в примечании, что она была написана в 1835 году. При публикации было очень много цензурных пропусков, особенно в главе II. Образ юноши, томящегося в монастыре и рвущегося на свободу из мрачных стен монастыря-тюрьмы, проходит через все творчество Лермонтова. Впервые образ этот зарождается в небольшом лирическом стихотворении, написанном юным поэтом при посещении новоиерусалимского монастыря под Москвой (“Пред мной готическое здание…” 1830). В тот же период Лермонтов написал небольшую поэму “Исповедь”. Действие поэмы происходит в середине века, в Испании. Ее герой, молодой испанский монах, осужден на казнь за нарушение монашеского обета, который состоял в отказе от жизни и земного счастья. Юноша полюбил молодую монахиню и по законам того времени должен умереть. В своей предсмертной исповеди, которая звучит гордо и независимо, инок отстаивает право каждого человека на жизнь и счастье, бросает вызов небу, высказывает сомнение в догмах церковного учения. Дальнейшее развитие образ монаха, рвущегося на волю, к жизни, находит свое место в поэме “Боярин Орша”. В сцене суда монахов над Арсением поэт развивает те же мысли, что и в “Исповеди”. Здесь все то же утверждение права каждого человека на земное счастье, основанное на идее равенства. Социальная, антикрепостническая тема в этой сцене подчеркнута сильнее, чем в поэме “Исповедь”. Здесь отстаивает свое право на счастье раб. Утверждая, что пафос поэзии Лермонтова заключается “в нравственных вопросах о судьбе и правах человеческой личности”, Белинский в статье 1843 года ссылался именно на эту сцену: “Для кого доступна великая мысль лучшей поэмы его (Лермонтова) “Боярин Орша” и особенно мысль сцены суда монахов над Арсением, те поймут нас и согласятся с нами”. В поэмах “Исповедь” и “Боярин Орша” мы найдем немало мест, хорошо знакомых нам по поэме “Мцыри”. Но замысел поэмы “Мцыри” далеко перерастал все предшествующие замыслы о рвущихся на волю иноках. Если там основной пафос заключался в борьбе за права человека на свободу мысли и личное земное счастье, то в поэме “Мцыри” эта тема хотя также занимает видное место, но составляет только часть всего громадного, бездонного содержания поэмы.
Пленник русской монастырской тюрьмы XVI века Арсений, герой поэмы “Боярин Орша” (1835 – 1836), является первоначальным очерком характера будущего “Мцыри”. Не удовлетворенный и этим опытом создания образа положительного героя, Лермонтов в период полной творческой зрелости осуществляет свой давний романтический замысел в поэме “Мцыри”.
(2 votes, average: 5.00 out of 5)Ранние поэмы Лермонтова