ПОСЛЕДНИЙ ДЮЙМ

ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА

ДЖЕЙМС ОЛДРИДЖ

ПОСЛЕДНИЙ ДЮЙМ

“Хорошо, если, налетав за двадцать лет не одну тысячу миль, ты и к сорока годам все еще испытываешь удовольствие от полета; хорошо,
если еще можешь радоваться тому, как артистически точно посадил машину; чуть-чуть отожмешь ручку, поднимешь легкое облачко пыли и плавно отвоюешь последний дюйм над землей. Особенно когда приземляешься на снег: плотный снег очень удобен для посадки, и хорошо сесть на снег так

же приятно, как прогуляться босиком по пушистому ковру в гостинице”.
Герой летал на старенькой машине “ДС-3”, летал над пустынями Красного моря – искал нефтяные месторождения для нефтеэкспортной компании, сажал машину везде, где требовали геологи.
Его самолет “Фейрчайльд” превратился в жалкую развалину. В конце концов компания отказалась от услуг летчика.
“Все было кончено: ему стукнуло сорок три, жена уехала от него домой на Линнен-стрит в городе Кембридж, штата Массачусетс, и зажила как ей нравилось: ездила на трамвае до Гарвард-сквер, покупала продукты в магазине без продавца… Одним словом, вела приличную жизнь, достойную приличной женщины…” Любительская авиация лишила работы многих летчиков-профессионалов.
Бен – так зовут героя – не принимает обыденную рутинную работу на земле. Жена к нему равнодушна. Десятилетний сын одинаково чужой и для матери, и для отца.
Стараясь найти путь к душе ребенка, Бен взял с собой мальчика на самолет “Остер”. Они летят над побережьем Красного моря. Самолет бешено мотает в воздухе, и мальчик не скрывает, что боится. К тому же его тошнит. Бен раздражен. Он как-то попробовал поучить мальчика управлять самолетом, и хотя сын оказался очень понятливым и довольно быстро усвоил основные правила, каждый окрик отца доводил его до слез…
Дэви (мальчик) сидел, опустив голову.
Сядь прямо, – сказал отец Дэви, – если хочешь научиться, как идти на посадку.
Бен не может найти верного тона в разговоре с сыном. Однако он делится с ним знаниями:
Когда выравниваешь самолет, надо, чтобы расстояние до земли было шесть дюймов.
Не фут и не три, а ровно шесть дюймов… Все дело в последнем дюйме. Мальчик кивнул. Он когда-то видел смерть летчика, который не смог рассчитать траекторию посадки.
Отец и сын приземляются в Акульей бухте. В ней водится множество крупных акул. Бен готовится к погружению с аквалангом, резко распоряжаясь и неохотно отвечая на вопросы мальчика. Слишком редко он видел сына, вот и не сумел привязаться к нему, а только привил постоянный страх перед недовольством отца.
Бен собирается заняться подводной съемкой – съемкой акул. Мальчику он запрещает входить в воду.
Дэви осматривает раскаленную пустыню. Что будет с ним, если отец не выйдет из воды?
Бен снимает акул для телевизионной компании, ему неплохо платят. “Повезло, что он получил хоть такую работу”.
Впрочем, эта “работа подходила к концу, и у него больше не было причин оставаться в Египте. Теперь уже он наверняка отвезет мальчика к матери, а потом поищет работу в Канаде, – вдруг там что-нибудь да подвернется, если, конечно, ему повезет и он сумеет скрыть свой возраст!”
Бен выбирается на берег. Во время завтрака выясняется, что отец взял для себя пиво, но забыл воду для мальчика.
Мальчик уверяет, что ему совсем не хочется пить. Он тревожно расспрашивает отца, знает ли кто об их местонахождении. Нет, никто не знает. Бен вновь опускается в воду, прихватив с собой кровавую приманку для акул. Все было заснято: “приближение акул к цели… Жадный, пакостный укус – самое отвратительное зрелище, какое он видел в жизни”. Руки Бена вымазались в крови. Это была страшная ошибка! Акула-кошка напала на него…
Он собрался с силами и сумел выбраться на берег. Руки его были изрезаны, правая почти оторвана совсем. Ноги тоже были повреждены, но меньше. В таком состоянии он не сможет вести самолет.
Летчик приказывает сыну разорвать рубашку и крепко перевязать ему руки.
“Напряженное, бледное лицо сына было искажено ужасом, но он с мужеством отчаяния старался выполнить свою задачу…
Тебе, бедняга, придется все делать самому, так уж получилось. Не расстраивайся, если я на тебя закричу. Тут уж не до обид. Не надо обращать на это внимание, понял?
Да, – Дэви перевязывал левую руку и не слушал его.
Молодчина! – Бену хотелось подбодрить ребенка, но ему это не слишком-то удалось. Он еще не знал, как найти подход к мальчику, но понимал, что это необходимо. Десятилетнему ребенку предстояло выполнить дело нечеловеческой трудности. Если он хочет выжить. Но все должно идти по порядку… “
Мальчик, руководствуясь советами отца, снимает с него акваланг. Бен все чаще теряет сознание. Самое ужасное: десятилетнему пареньку придется вести самолет. Сможет ли? Летчику кажется, что “этот мальчик с серьезным лицом был чем-то похож на него самого: за детскими чертами скрывался, быть может, жесткий и даже необузданный характер”.
На полотенце сын тащит отца к самолету. Страшная боль раздирает тело пилота.
Ты, видно, совсем измучился, – говорит летчик сыну.
Нет! – крикнул Дэви с яростью. – Я не устал.
“Тон его удивил Бена: он никогда не слышал в голосе мальчика ни протеста, ни тем более ярости. Оказывается, лицо сына могло скрывать эти чувства. Неужели можно годами жить с сыном и не разглядеть его лица? “
Дэви по совету отца натаскивает камни и высохшие кораллы к дверце самолета. Так слабому мальчугану удалось втащить израненного пилота в кабину самолета. “Важно было дотянуть до Каира и показать мальчику, как посадить самолет”.
Бен боится напугать мальчика сообщением о том, что вести самолет придется ему. И отец исподволь готовит Дэви к этому.
Взлетать приходится при сильном ветре. Мальчик слушается отца, он держится молодцом – и вот самолет уже в воздухе. Из-за шума моторов и ветра приходится кричать.
“Дэви все-таки запомнил, что нужно выровнять самолет, держать нужные обороты мотора и скорость! Он это запомнил. Славный парень! Он долетит. Он справится!” – понимает отец.
“Оставшись один на высоте в три тысячи футов, Дэви решил, что уже никогда больше не сможет плакать. У него на всю жизнь высохли слезы…”
“В картах Дэви разбирался. Это было несложно. Он знал, где лежит их карта, вытащил ее из сумки на дверце и задумался о том, что он будет делать, когда подлетит к Суэцу. Но, в общем, он знал даже и это. От Суэца вела дорога в Каир, она шла на запад через пустыню. Лететь на запад будет легче. Дорогу нетрудно разглядеть, а Суэц он узнает по тому, что там кончается море и начинается канал. Там надо повернуть влево…”
Мальчику удалось добраться до аэродрома. Посадке мешает взлет большого самолета.
Ветер! – кричал мальчик; его личико застыло и превратилось в трагическую маску; Бен знал, что приближается последний дюйм и все в руках у мальчика…
Оставалась минута до посадки.
“… Хвост и колеса самолета коснулись земли – это был последний дюйм. Ветер закружил самолет, он забуксовал и описал на земле круг, а потом замер, и наступила тишина.
Ах, какая тишина и какой покой! Он слышал их, чувствовал всем своим существом; он вдруг понял, что выживет, – он так боялся умереть и совсем не хотел сдаваться “.
Летчик выздоровел, поражая врачей своей жизненной энергией, но все-таки потерял левую руку.
Потеряна и профессия летчика.
Но главное – совсем другое. “Ему, Бену, теперь понадобится вся жизнь, вся жизнь, которую подарил ему мальчик… Бен решил, что игра стоит свеч. Этому стоит отдать время. Он уж доберется до самого сердца мальчишки! Рано или поздно, но он до него доберется.
Последний дюйм, который разделяет всех и вся, нелегко преодолеть, если не быть мастером своего дела. Но быть мастером своего дела – обязанность летчика, а ведь Бен был когда-то совсем неплохим летчиком”.