Первые учителя Пушкина

Все мы знаем, как много в жизни каждого человека значит Первый учитель. Тем более он важен, если речь идет о том, кого мы называем гением – ведь так интересно узнать, насколько эти люди выделялись уже в детстве и юности, что влияло на их формирование, какие способности они проявляли. Кажется, об Александре Сергеевича Пушкине нам известно все: сколько о его жизни и творчестве написано научных работ, мемуаров, художественных и публицистических книг. Со временем открывались все новые и новые факты, были опубликованы дневники, письма; черновики,

рукописи.
Но если речь заходит о начальной поре жизни великого русского поэта, то обычно мы вспоминаем лицейские годы, его друзей и учителей. Из более ранних лет, пожалуй, больше всего известно о няне Пушкина – Арине Родионовне, имя которой благодаря его творчеству знает каждый. Но ведь – Пушкин поступил в Царскосельский лицей в 1811 году, когда ему уже исполнилось 12 лет, причем принимали в только что открытое привилегированное учебное заведение по результатам достаточно сложных экзаменов, к которым надо было готовиться заранее. Значит, кто-то уже научил будущего поэта тому, что давало возможность успешно пройти через – вступительные испытания. К сожалению, даже в научной литературе не так много об этом сведений. В докладе постараемся на их основе рассмотреть. кто же были эти незаслуженно забытые люди – Первые учителя Пушкина.
Юный Пушкин рос в культурной, высокообразованной дворянской семье. Его дядя Василий Львович Пушкин был известным в то время поэтом, принадлежавшим к “карамзинистам”, и в родительском доме юный Александр тоже часто мог видеть известных литераторов, в том числе и самого Н. М. Карамзина – главу молодой русской литературы той поры. Часто здесь звучали разговоры на литературные темы: обсуждали новые произведения, спорили, читали стихи. Вряд ли маленький ребенок мог что-то понимать из этих разговоров, а к творчеству своего дяди он впоследствии относился весьма иронично, но все же сама культурная атмосфера не могла не сказаться на его формировании.
В Доме Пушкиных находилась прекрасная библиотека, брать книги из, которой никто детям не запрещал. По всей Москве славилась и библиотека дяди Василия Львовича, которой завидовал даже известный собиратель книг граф Д. П. Бутурлин. Но, в основном, это была зарубежная – главным образом французская – литература. Произведений русских писателей в таких собраниях было значительно меньше. Это не удивительно: ведь хорошо известно, что в аристократических дворянских семьях широко использовался французский язык – порой даже больше, чем русский. Некоторые мемуаристы отмечают, что Александр и говорить начал на французском языке.
Но были вокруг него и те, кто сумел передать мальчику любовь и уважение к родному языку. Его народные, фольклорные основы он впитывал вместе со сказками, которые так выразительно умела рассказывать няня Арина Родионовна. Об этом поэт много позже написал в стихотворении “Зимний вечер”

Спой мне песню, как синица
Тихо за морем жила;
Спой мне песню, как девица
За водой по утру шла.

А еще он часто слышал сказки и старинные предания от Марии Алексеевны Ганнибал бабушки со стороны матери. Как вспоминала сестра поэта Ольга Сергеевна, эта удивительная женщина оказала большое влияние на воспитание детей Пушкиных – их было трое: старший Александр, средняя Ольга и младший Лев. Бабушка была и первой наставницей в письменном русском языке, которым сама прекрасно владела. Она же рассказывала внуку о семейных преданиях и знаменитых предках и, конечно, о самом известном из них – прадеде Абраме Петровиче Ганнибале, о котором много лет спустя поэт написал произведение в прозе “Арап Петра Великого”. К сожалению, этой замечательной женщины не стало уже в 1818 году, вспоминая о ней, поэт писал:

Наперсница волшебной старины,
Друг вымыслов игривых и печальных,
Тебя я знал во дни моей весны,
Во дни утех и снов первоначальных.

Но о других своих Первых учителях он не оставил свидетельств в творчестве, что дало основание первым биографам Пушкина, а вслед за ними и серьезным исследователям его творчества говорить о том, что, фактически, никакого серьезного образования до лицея Пушкин не получил: “Воспитание детей, которому родители не придавали большого значения, было беспорядочным. Из домашнего обучения Пушкин вынес лишь прекрасное знание французского языка, а в отцовской библиотеке пристрастился к чтению (тоже на французском языке). Эта позиция впервые появилась в работе биографа Пушкина П. В. Аненкова “Александр Сергеевич Пушкин в Александровскую эпоху”, вышедшей в 1874 году. В ней автор крайне нелицеприятно отзывался о семье будущего поэта, что вызвало тогда серьезные возражения. Но впоследствии именно эта точка зрения возобладала, приводя порой к парадоксальным суждениям о Пушкине: “Он был человек без детства”. Вероятно, такая странная позиция явилась следствием недостатка фактических данных, но когда были открыты новые материалы – письма родителей, брата и сестры поэта, опубликованные в издании “Мир Пушкина” стало очевидной несправедливость прежних оценок. Наиболее полное их опровержение на основе архивных данных содержится в работе С. К. Романюка “В поисках пушкинской Москвы”, вышедшей к 200-летию поэта. Что же дают нам эти новые сведения?
Семейство Пушкиных не было богатым, но они не жалели денег на образование детей, как и было принято в то время, нанимали им иностранных учителей, хотя такое домашнее образование было весьма дорогостоящим. После революции во Франции в Россию хлынул поток эмигрантов, среди которых было немало настоящих аристократов. По воспоминаниям сестры Пушкина, именно таким и был первый учитель французского языка граф Мотнфор, “человек образованный, музыкант и живописец”. С. К. Романюк делает предположение, что этот человек происходил из древнего нормандского рода и, видимо, попал к Пушкиным по рекомендации общих знакомых. После него латинский и французский языки детям преподавал Русло, который, как отмечала Ольга Сергеевна, писал “хорошие французские стихи”, что, возможно, повлияло и на Александра. Особо Ольге Сергеевне запомнился учитель русского языка по фамилии Шедель. Ему попалась на глаза тетрадь, в которой маленький Пушкин, подражая Вольтеру, написал целую поэму под названием “Tolіаdе”. В ней рассказывалось о войне карликов и карлиц. Прочитав первые строки, учитель расхохотался. Маленький Александр очень обиделся, расплакался и бросил свою поэму в печку.
Еще детям преподавали немецкий язык, учителям была госпожа Лорж. Но Александру этот язык не нравился, и особых успехов в его изучении не было. Интересно в этом то, что, если французскому языку учили всех дворянских детей, то немецкий встречался не часто, и совсем меньше нанимали учителей английского языка. Но семья Пушкиных решила дать детям основательное гуманитарное образование, а потому была приглашена англичанка мисс Бейли, которая преподавала английский язык. По-видимому, она была дочерью известного преподавателя из Московского университета Джона Бейли. Больших успехов в изучении этого языка в детские годы у Александра не было, зато впоследствии, когда молодой поэт-романтик увлекся Байроном, он на этой основе, заложенной домашним образованием, смог значительно улучшить свои познания и читал произведения английских писателей в подлиннике.
Но, конечно, особый интерес вызывают первые учителя русского языка, которые преподавали в семье Пушкиных. Как и обо всех остальных, об этих учителях сохранились лишь отрывочные сведения, но и они помогают представить себе, на каком высоком уровне велось преподавание. В то время обычно учителями русского языка были люди духовного звания. Нам хорошо известно это из комедии Д. И. Фонвизина “Недорослъ”, где нерадивого Митрофанушку учит грамматике семинарист Кутейкин. В богатых аристократических семьях обычно нанимали гораздо более образованных священников или дьяконов, закончивших академию. Так поступили и родители будущего поэта. Первым из учителей русского языка был у него молодой дьякон Алексей Иванович Богданов. Он окончил Московскую духовную академию, где, помимо обязательных предметов, изучал еще латинский, немецкий и французский языки. Вторым учителем русского языка, а также арифметики и Закона Божьего у Пушкина стал Александр Иванович Беликов (отец Александр) – священник церкви Святой Марии Магдалины при Александровском училище. В этом учебном заведении он преподавал Закон Божий и за свою педагогическую деятельность несколько раз получал награды от императрицы и со стороны духовенства. Но известность Беликов получил еще и за свои литературные труды: переводы духовных книг с французского языка, написанный им “Катехизис, или Краткое изложение христианского закона” и других. Много позже в 1846 году он издал трехтомный русско-латинский фразеологический словарь.
Как видим, еще до поступления в лицей Пушкин имел Возможность заниматься с очень хорошими учителями – одними из лучших в Москве того времени. Они и подготовили Александра к поступлению в Царскосельский лицей. Стоит отметить, что далеко не всегда дворяне стремились продолжать образование своих детей – многие ограничивались тем, что давали домашние учителя. Вспомним героя романа Пушкина – Евгения Онегина. Рассказывая о его жизни до выхода в свет, автор подчеркивает, что типичным для дворянского общества как раз и являлось домашнее образование, результатом которого было знание французского языка, хороших манер. Но Сергей Львович и Надежда Осиповна хотели дать детям лучшее образование, которое тогда существовало в России, поэтому весной 1811 года они выехали в Петербург. Уже здесь стало известно о том, что открывается новое учебное заведение – Лицей. Это и определило окончательное решение. На вступительный экзамен, который проходил 12 августа, было допущено немного желающих – всего 21 человек. И дело было не только в престижности такого образования, но и в сложности самого экзамена. Сохранилась ведомость, по которой можно сравнить успехи на экзамене, которые показал Пушкин и его будущие лучшие друзья – И. И. Пущин, В. К. Кюхельбекер и А. А. Дельвиг. Если французский язык на оценку “хорошо” ответили из них только Пушкин и Кюхельбекер (Пущин “посредственно”, Дельвиг “преслабо”), то за русский язык один Пушкин удостоился оценки “очень хорошо”. Но еще интереснее то, что на арифметике будущий поэт тоже показал знания на уровне других поступающих, а также получил оценку “хорошо” за “общие свойства веществ тел” (сейчас это предмет естествознание). В результате Александр был зачислен в Лицей, и для него началась новая жизнь.
Конечно те не многочисленные сведения о первых Учителях Пушкина, которые удалось собрать, не могут дать полной картины его раннего, долицейского образования. Но все же определенные выводы они позволяют сделать. Вне сомнения, родители Пушкина заботились о том, чтобы их дети стали высокообразованными людьми и прилагали к этому максимальные усилия. Первые учителя Пушкина – это не случайные преподаватели, “числом поболее, ценою подешевле”, как иронично заметил в комедии А. С. Грибоедов Чацкий. Очевидно, родители поэта стремились найти действительно достойных педагогов. При этом круг изучаемых дисциплин был даже шире, чем обычно встречалось в дворянских семьях той эпохи. А конечным результатом явилось то, что юный Пушкин сумел получить настолько хорошее домашнее образование, что без проблем поступил в лучшее учебное заведение России – в Царскосельский лицей. Не будь у него тех первых учителей, о которых мы все же так мало знаем, может, совсем иначе сложилась бы судьба не только старшего из сыновей Сергея Львовича и Надежды Осиповны, но и всей великой русской литературы, “золотой век” которой открывает имя Александра Сергеевича Пушкина.