Среди огромного наследия М. Е, Салтыкова-Щедрина сказки занимают особое место. Использование жанров народного творчества было характерной особенностью творчества многих русских писателей. К ним обращались и А. С. Пушкин, и М. Ю. Лермонтов, и Н. В. Гоголь, и Н. А. Некрасов.
М. Е. Салтыков-Щедрин взял за основу одного из лучших своих сатирических циклов сказку, самый, пожалуй, любимый народом жанр.
Он писал романы, драмы, хроники, очерки, обозрения, рассказы, статьи, рецензии, но оружием М. Е. Салтыкова-Щедрина всегда была сатира. На завершающем
И все же с помощью “Сказок для детей изрядного возраста” Салтыков-Щедрин смог донести до людей резкую критику существующего порядка. Цензура пропустила сказки великого сатирика, не сумев понять их назначения, обличающую силу, вызов существующему порядку.
Оттого, что реальное сплетается в них с фантастическим, комическое сочетается с трагическим, широко используется гротеск, гипербола, проявляется удивительное искусство Эзопова языка, сказки М. Е. Салтыкова-Щедрина резко индивидуальны и не похожи ни на какие другие. Многие исследователи отмечали, что традиции в них тщательно переработаны, а потому, вобрав в себя элементы сказки народной и литературной, они стали оригинальнейшими произведениями, в которых воплотилось мастерское владение сатирическими приемами, характерное для всего творчества писателя.
Стараясь скрыть от цензуры истинный смысл написанного, писатель был вынужден использовать самые разнообразные приемы. Попытаемся рассмотреть особенности жанра сказки писателя на примере нескольких его произведений. В “Диком помещике” автор показывает, до чего может опуститься богатый барин, оказавшийся без слуг. В этой сказке применена гипербола.
Кажущийся сначала культурным человек, помещик, превращается в дикое животное, питающееся мухоморами. В сказке “Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил” автором использованы гипербола и гротеск. Читатель видит безропотность мужика, его покорность, беспрекословное подчинение двум генералам.
Мужик даже сам привязывает себя, что лишний раз указывает на закабаленность русского народа.
“Осталоп, который не ест, не пьет, никого не видит, ни с кем хлеба-соли не водит, а все только распостылую свою жизнь бережет” изобразил автор в сказке “Премудрый пескарь”. Мы видим жизнь обывателя, боящегося всего на свете. “Премудрый пескарь” постоянно сидит взаперти, пугаясь лишний раз выйти на улицу, с кем-нибудь заговорить, познакомиться. Он ведет жизнь замкнутую, скучную. Только перед смертью задумывается пескарь о прожитой жизни: “Кому он помог?
Кого пожалел, что он вообще сделал в жизни хорошего? – Жил – дрожал и умирал – дрожал”. Так и обыватель в какой-то момент осознает, что никому-то он не нужен, никто его не знает и о нем не вспомнит. Здесь применена аллегория.
Обогащая традиционные образы и сюжеты устного народного творчества новым революционным содержанием, М. Е. Салтыков-Щедрин постоянно стремится к совершенствованию своей иносказательной манеры, старается сделать произведения максимально доступными читателю. А потому часто прибегает к тем художественным приемам, которые характерны для народных сказок. У него можно встретить традиционные сказочные зачины, такие, как “Жил-был…”, характерные присказки, например “по щучьему веленью, по моему хотенью”.
Характерна и стилистика образов. Хозяева жизни у М. Е. Салтыкова-Щедрина представлены в образах хищников: медведей, орлов, волков. Отношение автора к этим персонажам понятно.
Однако в том, что касается выбора сравнений с животными, писатель опирается и на традицию русской басни.
Сказка – ложь, да в ней намек… Скрытое социальное значение образа может быть подчеркнуто, усилено непосредственным намеком автора: говоря о том, как Топтыгин съедает чижика, писатель уточняет: “… все равно, как если б кто крохотного гимназистика до самоубийства довел”. Действующие в сказках животные нередко оказываются прочно вписаны в реальную российскую жизнь.
К примеру, зайцы у М. Е. Салтыкова-Щедрина изучают статистические таблицы, изданные министерством внутренних дел.
Писатель с горечью рисует народ, отравленный ядом рабской психологии. В самом тоне повествования сквозит глубочайшая авторская ирония, которая не щадит ни угнетателей, ни их жертв. Вспомним хотя бы мужика, который “самым нахальным образом уклонялся от работы”, но, когда потребовалось, сам свил для себя веревку.
В основе сурового, а подчас и трагического смеха Салтыкова-Щедрина лежит не скепсис и безверие, а уверенность в тожестве идеалов гуманизма. М. Е. Салтыкову-Щедрину горько и больно за русского человека. Он видит его бесправие, но может лишь удивляться вековому терпению. Он сочувствует интеллигенции, но понимает, что она далека от истинных путей борьбы.
Он высмеивает обывателя, с гневом говорит о чиновниках. Фантастика и реальность в его произведениях тесно связаны, но в целом цикл “Сказки” дает нам полную и точную картину современной писателю действительности.
“Моя резкость, – писал Салтыков-Щедрин, – имеет в виду не личности, а известную совокупность явлений, в которой и заключается источник всех зол, угнетающих человечество”. Не просто описание безрадостных явлений считал своей задачей автор. Истинная его цель – найти путь к сердцам читателей, заставить их задуматься о том, что происходит вокруг и, быть может, найти в книге ответы на многие вопросы, которые ставит жизнь.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)Особенности авторских приемов в творчестве Салтыкова-Щедрина