Нравственная проблематика одного из произведений современной отечественной прозы. (По рассказу В. Пелевина “Девятый сон Веры Павловны”)

Нравственная проблематика одного из произведений современной отечественной прозы. (По рассказу В. Пелевина “Девятый сон Веры Павловны”)

Произведения, изучаемые в школе, часто кажутся скучными, неинтересными. Намного интереснее, чем философские романы (“Война и мир” Л. Н. Толстого, “Преступление и наказание” Ф. М. Достоевского и другие), читать детективы и фантастические романы, например Чейза или Стивена Кинга. Случайно мне в руки попала книга современного популярного писателя Виктора Пелевина “Желтая стрела”.

По отзывам мамы, которая читала эту книгу, и по названиям рассказов я понял, что это сборник фантастических произведений. Но, когда я взял книгу и начал ее читать, забыл обо всем на свете. Это оказалась совсем не фантастика, хотя в произведениях Пелевина происходит много странного. В книге под общим названием “Желтая стрела” помещены три повести и несколько рассказов.
Я хотел бы остановиться в своем сочинении на одном из рассказов сборника – “Девятый сон Веры Павловны” – и подробно рассмотреть его. Это невероятное по своему замыслу произведение привлекает прежде всего необычностью сюжета. Я думаю, что такого еще никто не писал.
У Пелевина речь идет об уборщице мужского туалета Вере, “существе неопределенного возраста и совершенно бесполого, как и все ее коллеги”. Время действия рассказа – начало перестройки, которая “ворвалась в сортир”, по словам автора, “одновременно с нескольких направлений”. Местом действия является подземный туалет на Тверском бульваре в Москве. Все действие замкнуто в стенах этого странного и, как оказывается потом, страшного помещения. Лишь изредка в тексте упоминается, что Вера ходила в “Иллюзион” вместе со своей подругой Маняшей.
За все долгие годы духовной работы Вера искала смысл жизни, но, как поняла потом, дело оказалось в тайне. Маняша – старшая Верина подруга, уборщица соседнего туалета, такого же, но женского, – раскрыла Вере, что “знание тайны жизни, в отличие от понимания ее смысла, позволяет управлять бытием”. С этого все и началось.
Вера, узнав от Маняши тайну бытия, захотела изменить жизнь. Ее желание было не таким уж и сложным. Она захотела, чтобы на стене в туалете висела картина, а вокруг играла музыка. Вскоре после этого туалет приватизировали, его внешний вид значительно улучшился. Со временем на стене появилась картина, затем директор туалета принес магнитофон и колонки. И в помещении зазвучала музыка. Утро начиналось с “Мессы” Джузеппе Верди. “Рождественская оратория” Баха сменялась мелодиями Моцарта. А к вечеру Вера ставила Вагнера.
Но на этом героиня не остановилась в своих мечтаниях, ей хотелось чего-то большего, и она начала изменять мир. И вскоре туалет закрыли, а в этом же помещении открылся комиссионный магазин. Мир явно изменялся к лучшему, но отношения Веры и Маняши ухудшались. Вера совсем не думала о том, кто научил ее всему необходимому для осуществления метаморфозы.
Вера и Маняша – два основных персонажа рассказа. Все остальные словно созданы их воображением. Две подруги живут своей особой духовной жизнью. Они обмениваются ксерокопиями Блаватской и Рамачараки, смотрят фильмы Фасбиндера и Бергмана, обсуждают работы Фрейда и Набокова. Мимо, будто и не задевая их, проходят реалии советской эпохи: маленький транспарантик с кривой надписью “Парадигма перестройки безальтернативна”; репродукция картины “Товарищ Киров, Ворошилов и Сталин на строительстве Беломорско-Балтийского канала”.
Вера и Маняша – персонажи-антиподы. Они противопоставлены друг другу во всем, начиная с того, что Вера – уборщица мужского, а Маняша – женского туалетов, и заканчивая различными представлениями о жизни. Хотя Вера чаще соглашается с Маняшей как со старшей, в Вериной душе растет противление, несогласие с жизненной позицией подруги. Это выражается в “вони”, которую постоянно ощущает Вера, в ее галлюцинациях. И вот уже Вера готовит своей единственной подруге страшный “подарочек”. При последней встрече в руках у нее оказывается давно приготовленный топор, которым она наносит страшный удар.
В творчестве В. Пелевина интересно понимание смысла жизни, возможности человека изменить свое существование, воздействовать на окружающий мир. Мир Веры – это туалет, превратившийся в магазин, но не изменивший своей сущности. Звук, цвет и запах становятся для героини признаками реальности, они намекают на тонкую грань между желаемым и действительным. Нарастающий извне шум, накатывающаяся удушливая вонь и гиперболизирующийся рыже-коричневый цвет играют роль образов-знаков в сюрреалистическом рассказе “Девятый сон Веры Павловны”.
Особо значимым образом является зеркало, к которому часто подходит Вера, подходит в моменты изменений или “предызменений” в ее мире. Перед разбитым зеркалом оказывается героиня и после рокового удара топором. На месте, где была дверь, откуда приходила Маняша, было только разбитое зеркало. Маняша всего лишь отражение и часть ампутированной души Веры.
Пробуждение Веры Павловны возвращает ее в мир классической русской литературы. “Что делать?! – с ужасом закричала Вера”. Как персонаж, она не годилась в казаки Шолохову, не могла быть двухабзацным лейтенантом НКВД. Ее ожидало вечное заключение в прозе социалистического реализма.
Через небольшой рассказ В. Пелевина проходит вся классическая русская литература, представленная нам в рамках школьной программы. Произведение Пелевина было бы для меня менее понятно, если бы на уроках литературы я не познакомился с образами Болконского и Безухова, по-разному познающими смысл жизни. “Петербург Достоевского” и “Париж Маяковского” органично входят в рассказ. Имена Шолохова и Набокова, Блока и Сологуба звучат отголосками классической русской литературы в современной прозе. А сама Вера в конце рассказа оказалась персонажем романа Чернышевского. Литература не остается на страницах школьного учебника, она следует по жизни с каждым из нас.



1 Star2 Stars3 Stars4 Stars5 Stars (1 votes, average: 5.00 out of 5)

Нравственная проблематика одного из произведений современной отечественной прозы. (По рассказу В. Пелевина “Девятый сон Веры Павловны”)