Личность Иннкентия Федоровича Анненского осталась во многом загадкой для современников. Родился 20 августа (1 сентября) 1855 года в Омске в семье государственного чиновника. Его отец был начальником Омского управления железных дорог. Когда Иннокентию было около пяти лет, отец получил место чиновника по особым поручениям в Министерстве внутренних дел и семья из Сибири вернулась в Петербург, который ранее покинула в 1849 году.
Слабый здоровьем, Анненский учится в частной школе, затем – во 2-й петербургской прогимназии (1865-1868). С 1869 года он два
По окончании (1879) историко-филологического факультета Петербургского университета служил преподавателем древних языков и русской словесности, впоследствии директором гимназии в Киеве, Петербурге, Царском селе. С 1906 инспектор Санкт-Петербургского учебного округа. Читал лекции по древнегреческой литературе на Высших женских курсах. В печати выступил с начала 1880-х годов научными рецензиями, критическими статьями и статьями по педагогическим вопросам. С начала 1890-х годов занялся изучением греческих трагиков; выполнил в течение ряда лет огромную работу по переводу на русский язык и комментированию всего театра Еврипида. Одновременно написал несколько оригинальных трагедий на еврипидовские сюжеты и “вакхическую драму” “Фамира-кифарэд” (шла в сезон 1916-1917 на сцене Камерного театра). Переводил французских поэтов-символистов (Бодлер, Верлен, Рембо, Малларме, Корбьер, А. де Ренье, Ф. Жамм и др.).
30 ноября (11 декабря) 1909 Анненский скоропостижно скончался на ступеньках Царскосельского (Витебского) вокзала в Санкт-Петербурге.
Сын Анненского, филолог и поэт Валентин Кривич, издал его “Посмертные стихи” (1923).
Поэзия
Более всего значителен Анненский как поэт. Стихи начал писать с детства, но напечатал их впервые в 1904. “Интеллигентным бытием” своим Анненский, по его собственным словам, был всецело обязан влиянию старшего брата, известного публициста-народника Н. Ф. Анненского, и его жены, сестры революционера Ткачева. В своей поэзии Анненский, как он сам говорит, стремился выразить “городскую, отчасти каменную, музейную душу”, которую “пытали Достоевским”, “больную и чуткую душу наших дней”. Мир “больной души” – основная стихия творчества Анненского. По справедливым указаниям критики, “ничто не удавалось в стихах Анненского так ярко, так убедительно, как описание кошмаров и бессонниц”; “для выражения мучительного упадка духа он находил тысячи оттенков. Он всячески изназвал изгибы своей неврастении”. Безысходная тоска жизни и ужас перед “освобождающей” смертью, одновременное “желание уничтожиться и боязнь умереть”, неприятие действительности, стремление бежать от нее в “сладостный гашиш” бреда, в “запой” труда, в “отравы” стихов и вместе с тем “загадочная” привязанность к “будням”, к повседневности, к “безнадежной разоренности своего пошлого мира” – таково сложное и противоречивое “мировосприятие и миропонимание”, которое стремится “внушить” Анненский своими стихами.
Приближаясь этим “мировосприятием” из всех своих современников более всего к Федору Сологубу, формами стиха Анненский наиболее близок молодому Брюсову периода “русских символистов”. Однако преувеличенное “декадентство” первых Стихов Брюсова, в котором было много нарочитого, придуманного со специальной целью обратить на себя внимание, “эпатировать” читателя, у не печатавшего свои стихи Анненского носит глубоко органический характер. Брюсов скоро отошел от своих ранних ученических опытов. Анненский оставался верен “декадентству” в течение всей жизни, “застыл в своем модернизме на определенной точке начала 90-х годов”, но зато и довел его до совершенного художественного выражения. Стиль Анненского ярко импрессионистичен, отличаясь зачастую изысканностью, стоящей на грани вычурности, пышной риторики decadence’а.
Как и у молодого Брюсова, поэтическими учителями Анненского были французские поэты второй половины XIX века – парнасцы и “проклятые”: Бодлер, Верлен, Малларме. От парнасцев Анненский унаследовал их культ поэтической формы, любовь к слову как таковому; Верлену следовал в его стремлении к музыкальности, к превращению поэзии в “мелодический дождь символов”; вслед за Бодлером причудливо переплетал в своем словаре “высокие”, “поэтические” речения с научными терминами, с обыкновенными, подчеркнуто “будничными” словами, заимствованными из просторечья; наконец, следом за Малларме – на сознательном затемнении смысла строил главный эффект своих стихов-ребусов. От “бесстрастных” французских парнасцев Анненского отличает особая пронзительная нотка жалости, звучащая сквозь всю его поэзию. Жалость эта направлена не на социальные страдания человечества, даже не на человека вообще, а на природу, на неодушевленный мир страдающих и томящихся “злыми обидами” обиженных вещей (часы, кукла, шарманка и пр.), образами которых поэт маскирует свою собственную боль и муку. И чем меньше, незначительнее, ничтожнее “страдающая” вещь, тем более надрывную, щемящую жалость к себе она в нем вызывает.
Своеобразная литературная судьба Анненского напоминает судьбу Тютчева. Как и последний, Анненский – типичный “поэт для поэтов”. Свою единственную прижизненную книгу стихов он выпустил под характерным псевдонимом “Ник. Т-о”. И действительно, в течение почти всей своей жизни Анненский оставался в литературе “никем”. Лишь незадолго до смерти его поэзия приобретает известность в кружке петербургских поэтов, группировавшихся вокруг журнала “Аполлон”. Кончина Анненского была отмечена рядом статей и некрологов, но вслед за тем его имя снова надолго исчезает с печатных столбцов. В 4-й книге стихов Николая Гумилева “Колчан” опубликовано стихотворение “Памяти Анненского” .
Драматургия
Анненский написал четыре пьесы – “Меланиппа-философ”, “Царь Иксион”, “Лаодамия” и “Фамира-кифаред” – в древнегреческом духе на сюжеты утерянных пьес Еврипида и в подражание его манере.
Переводы
Анненский перевел на русский язык полное собрание пьес великого греческого драматурга Еврипида.
Литературное влияние
Литературное влияние Анненского на возникшие вслед за символизмом течения русской поэзии (акмеизм, футуризм) очень велико. Стихотворение Анненского “Колокольчики” по праву может быть названо первым по времени написания русским футуристическим стихотворением. Влияние Анненского сильно сказывается на Пастернаке и его школе и многих других. В своих литературно-критических статьях, частично собранных в двух “Книгах отражений”, Анненский дает блестящие образцы русской импрессионистической критики, стремясь к истолкованию художественного произведения путем сознательного продолжения в себе творчества автора. Следует отметить, что уже в своих критико-педагогических статьях 1880-х годов Анненский задолго до формалистов призывал к постановке в школе систематического изучения формы художественных произведений.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)Анненский Иннокентий Федорович